Отзывы на книгу «Переделкино: поверх заборов»

Но кто мы и откуда,
Когда из всех тех лет
Остались пересуды,
А нас на свете нет.
Пастернак "Свидание"

"Станция Переделкино поверх заборов" не биографическая проза, не хроникально-документальный и не псевдоисторический роман. Это мемуаристика в классическом понимании - рассказ о тех, с кем автор был знаком, о событиях, в которых принимал участие или коим был свидетелем. Достаточно фрагментарный, это особенность жанра, рассказчик не ведет своих героев от рождения до смерти, как это делает биограф. В обыденной жизни такого рода воспоминания могут быть интересны членам семьи или клана, порой фольклористу, крайне редко журналисту или исследователю, если рассказчик был знаком с кем-то из значимых персонажей и может пролить свет на определенную область их биографии.

Мемуары Александра Нилина интересны хотя бы уже тем, что с раннего детства он часть среды, в которой значимы все. Сын писателя Павла Нилина, родился и рос в писательском поселке Переделкино, сохранив связи с детьми и внуками знаменитостей, с которыми был дружен в детстве. Учеба в школе-студии МХАТ обогатила его знакомствами в театральной и кинематографической среде, а учеба на факультете журналистики и сотрудничество в периодических изданиях - в журналистской, писательской, спортивной, Нилин много работал в спортивной прессе.

Сейчас, в свои восемьдесят два Александр Павлович ведет ютюб-канал с дерзким названием АПН, кто застал советское время, помнит, что этой аббревиатурой обозначалось новостное агентство, посредством которого соотечественники узнавали о событиях в стране и мире. Ведет хорошо и рассказывает интересно, являя эталонный образец мудрой энергичной деятельной зрелости, и это не эвфемизм, назвать его стариком не получается. Есть люди, над которыми время не то, чтобы не властно, вполне себе властно, но которые заняты делом и им интересно жить, Нилин из их числа.

Структурно книга поделена на четыре части, есть еще пятая, но она такая, в большей степени завершающая, подводит итог сказанному. Первая "Поверх заборов" детские воспоминания о переделкинских небожителях, увиденных глазами ребенка. Вот Фадеев читает в гостях у родителей отрывки из "Молодой гвардии", которая еще только подписана в печать, а маленький Саша крутится вокруг стола, все пытаясь подсунуть детскую книжку, чтобы почитали вслух ее, это ведь интереснее. Вот он бегает по поселку с незаряженным фотоаппаратом, "снимая" все подряд, Корней Чуковский просит фотографию, ребенок кивает, не в силах признаться, что пленки в аппарате нет, а после долго обходит соседа стороной.

Вот забегает на дачу Катаевых, чтобы перехватить у Пашки бутсы, Нилины переживают опалу, с деньгами в семье не слишком хорошо и уж конечно не до покупки футбольной обуви. И Валентин Петрович, подъехав в своем роскошном автомобиле, спрашивает: " А у тебя нет бутсов?" И ребенок говорит, что ему завтра должны привезти из Москвы, а сосед писатель кивает, словно эти слова подтвердили что-то такое, что он предполагал об этом мальчике. А вот подросток Саша учится водить машину, соседскую Эмку, едва не сбивает Пастернака и после уж не садится за руль во всю жизнь.

Вторая часть "Лауреаты" посвящена лауреатам, как несложно догадаться, госпремий. Николай Погодин, Константин Симонов, Борис Пастернак, бывший лауреатом Нобелевской, куда более престижной в большом мире. Третья часть "Аллея классиков": Чуковский, Шостакович, Ефремов, Кедров, Тренев, снова Катаев и Пастернак, Леонид Леонов, Лев Кассиль, Олеша, Юлиан Семенов, Василий Аксенов, Александр Авдеенко, Сергей Смирнов.

Четвертая часть "Дом творчества" - это уже друзья-приятели, пьянки-гулянки, многим из них стоившие карьеры, здоровья, а то и жизни. Читать, узнавая подробности о знакомых персонажах - одновременно интересно и порой неловко, такой род испанского стыда и досады на то, как бездарно и по-свински разбазаривали себя, как усердно гасили искру божью таланта. А впрочем, кто я, чтобы судить об этом, возможно именно пребывание в непреходящем алкогольном дурмане было залогом явления гениальных песен Высоцкого и стихов Шпаликова. И все-таки жаль.

Написанная прекрасным ясным языком книга. Без глянца и фотошопа, без погони за скандальной сенсационностью, нелицеприятная по отношению к себе, но с пиететом к героям.

Читал и первое издание книги. Конечно, изменения появились, но, на мой взгляд, незначительные.

«Они ушли, а я остался их соседом – по Переделкину, по времени и по себе, вместившему память по ушедшим»

(С. 9). Фраза напечатана в этом издании дважды.
Книга Александра Нилина о том, что было с ним, его родственниками, друзьями и знакомцами. Ценна она «незашоренным», а порой и безжалостным взглядом, обращённым в том числе и на себя самого. Однажды Нилин, будучи за рулем, чуть не сбил Пастернака – «О, сюжет!» Автор весьма забавно его развивает…
Наверное, тем, кто не читал Фадеева и Симонова, будет многое непонятно. Однако, может, именно этот материал и заставит читателя прочесть их произведения и составить собственное мнение. Сложные трагические фигуры, пытавшиеся идти в ногу с веком… Или Катаев, который в отличии от многих коллег любил и умел писать!

«…Сельвинский называл своих ближайших сподвижников именами поэтов пушкинского созвездия, не скрывая с кем ассоциирует себя»

(С. 196).
Нилин видел жителей Переделкина близко, в неофициальной обстановке, «без маски», хотя некоторые не снимали её и на даче: совершенно неподражаемый Чуковский, игравший роль ежечасно! «Всплывают на поверхность» и основательно забытые: Погодин, Вирта и др. Особняком стоит Сергей Смирнов...
Эта книга в том числе о дружбе, от том, на какой почве она возникает и как исчезает с возрастом или продолжается до смертного часа. Нилин дружил в свое время с внуком Чуковского, сыном Катаева и сыном Шостаковича, но всю жизнь был дружен с другими людьми.
Эта книга и об отце, Павле Нилине. На мой взгляд, удивительный писатель, очень самобытный и откровенный («Испытательный срок», «Жестокость»).
Нестандартен и подбор фотографий, где известные люди показаны в сугубо домашней «дачной» обстановке с очень едкими авторскими комментариями.

Александр Нилин, сын писателя Павла Нилина, много лет жил в писательском поселке Переделкино, и в этой книге фигурируют как известные, так и ныне забытые писатели и поэты - обитатели переделкинских дач или Дома творчества.
В этой книге многое меня если и не расстроило, то несколько озадачило. Во-первых, необязательность некоторых воспоминаний не компенсируется их многочисленностью. Так, взгляд на Александра Фадеева и Константина Симонова, которых автор видел в детстве и общался больше с их детьми, нежели с ними, кажется и впрямь взгладом "из-за забора". О К.Чуковском и Б.Пастернаке - неоднозначно и с каким-то неприятным осадком. Наиболее удачны, на мой взгляд, оказались части о Валентине Катаеве и Сергее Смирнове (последний много лет был дружен с отцом автора). Ну и отсутствие хронологии повествования как-то нет-нет, да и сбивает с толку.
Что понравилось: честный взгляд автора на собственную молодость (с подробным, может слегка избыточным описанием возлияний со знаменитыми людьми), и отсутствие популярных упреков советской власти.
В целом, книга оставила какое-то ускользающее впечатление: фактов - изобилие, но многое уже давно известно интересующимся обывателям. Легкое, ровное чтение об ушедшей эпохе и людях, известных на всю страну.

Очень странная книга... Она не является ни историей, ни биографией, а представляет из себя сумбурный поток мыслей автора, который сам он называет мемуарами. Александр Нилин — сын советского драматурга Павла Нилина, который в детстве со своей семьей жил в известном поселке Переделкино, где его отец имел, в основном, шапочное знакомство со своими соседями — знаменитыми писателями, а сам автор едва ли перекинулся с ними парой слов, однако самостоятельно ознакомился с их творчеством и отношениями с властью, а потому не стеснялся давать им своих оценок. И заодно рассуждать были ли Женя Чуковский (внук Корнея Чуковского) и Лёня Пастернак (сын Бориса Пастернака), с которыми он тогда общался, его настоящими друзьями, не забывая при этом широко расписывать в книге их недостатки. Какие же оценки дает автор своим соседям? 1) Александр Фадеев — написал за жизнь всего лишь два романа, и те по заказу Сталина, вечно пресмыкался перед ним, и застрелился через три года после его смерти в своем доме в Переделкино. 2) Константин Симонов — все свои громкие поэмы написал до 30 лет, во время войны, а потом не смог отыскать вдохновения. 3) Борис Пастернак — в этой главе Нилин рассказывает о ком угодно, кроме самого Пастернака. 4) Корней Чуковский - «Фигура одновременно и переоцененная, и недооцененная». «Власти пришлось смириться с популярностью этого старика, и даже найти в ней прямую пользу», - пишет автор. 5) Валентин Катаев - «Про Катаева тянет сказать, что он всего себя стер для слов» и «Он преуспевал бы при любом социальном строе». 6) Сергей Смирнов — очень известный и любимый всеми при жизни журналист написавший «Брестскую крепость» и совершенно забытый после смерти. Во второй половине книги Нилин перестает посвящать главы кому-то из писателей (и без того полные воды), и становится трудно уловить его мысли прыгающие от одного человека к другому уже совершенно не связные ни между собой, ни с Переделкино. На самом деле бредовее книги я уже давно не читала.
Единственная понравившаяся мне цитата: "Для того мы и общаемся со стариками, сами незаметно превращаясь в стариков, - чтобы удлинить свой век погружением в глубь прошедшего".