Выехав из леса, я сразу же определил, что мы находимся километрах в шестидесяти от Города. Спустя час наш микроавтобус уже мчался по самому длинному проспекту в направлении с востока на запад. За все время в салоне машины не было произнесено ни слова. Почему-то было не до разговоров.
Ближе к центру мы попрощались с нотариусом. Серб взял у него номер телефона и сказал, что побеспокоит ближайшими днями. Соломон Матвеевич был сама любезность. Он заверил, что в любое время он готов помочь таким достойным людям, которые вырвали его из лап этих бандитов.
Мама всё ещё спала. Я отнёс её в квартиру, аккуратно раздел и уложил в постель. Серб отправился в ванную и занял её, похоже, надолго. Мне нужно было чем-то занять себя, и я стал готовить завтрак: кофе, яичница, хлеб с маслом, сыр. Стандартный утренний набор не обременённых семьёй мужчин.
Серб вышел из ванной в одних трусах, посвежевший и даже слегка помолодевший. Исчезла щетина на лице.
– Я по случаю постирушки устроил. Всё на мне такое грязное, что сам себе противен. Где можно повесить, чтобы просохло быстрее?
– На балконе, там солнечная сторона, быстро высохнет. Давай быстрее, завтрак готов.
– Я мигом, ты для меня яиц не пожалей: два дня уже как на диете.
Серб набросил на плечи мою старую растянутую футболку, и мы сели завтракать. Уже за кофе послышались шаркающие шаги, и на кухню, кутаясь в халат, вошла мама. Её лицо было сонным. Увидев нас, она замерла в недоумении:
– Игорёчек, родной, как ты здесь оказался? Ты знаешь, мне приснился ужасный сон, будто бы меня выкрали какие-то люди, и ты меня должен был спасти. А кто этот человек в твоей футболке? И почему вы завтракаете без меня?
Я поднялся и поцеловал её:
– Мама, садись с нами пить кофе. Это Андрей. Андрей, это моя мама, её зовут Валентина Петровна. Мама, мой приятель попал в сложную ситуацию, и мне пришлось помочь ему. Поскольку это было неподалёку отсюда, мы решили заехать к тебе и привести его одежду в порядок. Она сейчас сохнет на балконе. Ты спала, и я не стал тебя беспокоить. Мы уже позавтракали. Хочешь, я приготовлю тебе яичницу?
– Нет, Игорёк, спасибо. Я выпью с вами кофе, можно небольшой бутерброд с сыром, если не трудно.
– Одну минуту.
– Так это был всего лишь сон?
– Ну, конечно, мама. Это был всего лишь дурной сон, не более того. Забудь его, вот твой кофе и бутерброд.
– Спасибо, сынок. А чем вы занимаетесь, Андрей?
Серб при этих словах поперхнулся, не зная, что ответить.
– Мама, Андрей – эксперт в области корпоративной этики, он улаживает различные конфликты между людьми.
– Боже мой, какая интересная работа! По вашему виду, Андрей, я никогда бы об этом не догадалась. А что у вас с лицом?
– Мама, ты же знаешь, как меняет человека костюм и галстук. А лицо – это результат неосторожного поведения в ванной: поскользнулся, упал, хорошо хоть не гипс.
При этих словах Серб что-то невнятно промычал, как бы подтверждая мои слова.
– Да, я согласна, Игорёк, одежда меняет человека. Вы будьте осторожнее, Андрей, особенно в ванной, берегите себя. Что-то у меня кружится голова, пожалуй, я вернусь в спальню. Проводи меня, сынок, пожалуйста.
– Хорошо, мама, обопрись на меня.
Я уложил её в постель. Она закрыла глаза и тут же уснула. Видно, неслабую дозу снотворного вкатили ей люди Полковника.
На кухне Серб допивал очередную чашку кофе.
– Хорошая у тебя старушка, – сказал он, – добрая, это сразу видно. Ты запиши, кстати, чем это я занимаюсь на гражданке, возьму на вооружение. Какие планы? Что будем делать дальше?
– Ну, я думаю, мы сейчас вздремнём пару часиков, поскольку ночь у нас была короткая и нервная. К этому времени высохнет твоя одежда. Жаль, не могу поделиться своей, размер не тот. Потом поедем ко мне. Там ты поживёшь столько, сколько тебе понадобится для того, чтобы привести себя в порядок и устроить свои дела. Думаю, ты имеешь определённые планы в отношении твоей жены?
– О, да! Ты даже представить себе не можешь, какой я имею шикарный план для этой сучки. И Соломон Матвеевич поможет мне реализовать его. Не стану посвящать тебя в подробности, потом расскажу. Ты, кстати, не забудь в отношении проктолога.
– Не волнуйся, сегодня будешь на осмотре. Это недалеко от моего дома. Я и сам хочу показаться травматологу, что-то не на шутку болят рёбра, нога.
– Ну, вот и хорошо, тогда найди у мамы в аптечке что-нибудь обезболивающее, и ложимся спать. Не могу уже, глаза слипаются. Да, чуть не забыл, там, в ванной на полочке, я оставил перстень Полковника. Когда-нибудь я расскажу тебе одну интересную историю. Оставь его себе на память о наших приключениях.
Я быстро приготовил два спальных места, Серб принял горсть пенталгина, и сон пришёл к нам мгновенно.
Проснулись только к полудню. Мама приготовила к этому времени свой фирменный борщ, мы пообедали и поехали ко мне.
– Неслабая квартирка! – заметил Серб, знакомясь со своим временным жилищем. – А нельзя ли прикупить здесь такую же?
– Не знаю, нужно спросить у застройщика. По-моему, ещё есть непроданные квартиры.
Я отвёл ему место в кабинете, после чего мы сходили в ближайший супермаркет, купили одежду для Серба, и посетили врачей. Сербу проктолог сказал, что проблем не так много, как казалось пациенту, хотя он так и не смог понять, чем вызвана такая специфическая травма. Травматолог же определил у меня перелом двух рёбер и трещину в кости на ноге. Ничего страшного: тугая повязка на грудь и покой для ноги в течение недели, как минимум. Но разумнее было бы лечь в стационар. Я отказался, решив, что лучше переживу это неудобство в собственной квартире.
После этого Серб превратился в мою сестру милосердия. Он готовил, как мог, еду, покупал продукты, даже пытался сделать уборку в квартире, что я решительно пресёк. Днём он отсутствовал, занимаясь своими делами. Я не спрашивал ни о чём, он не рассказывал. Но по истечении недели Серб всё же не выдержал.
– Ну, брат, всё: эпопея с женой закончена, – начал он свой рассказ за ужином. – Не ожидала меня увидеть моя радость, сильно огорчилась при моём появлении в салоне. Я-то пришёл не один, прихватил с собой пару своих бывших бойцов. Условий было два: или она делает так, как я говорю, или устроится рядом со своим братцем. Она выбрала первый вариант.
Соломон Матвеевич сделал так, что она в связи со своим отъездом за границу продала салон и квартиру подставным лицам, а те перегнали деньги на мои счета. Так что, я теперь небедный человек, если даже не принимать во внимание то, что я привёз из-за кордона и бонус, полученный от её брата.
Сама же Виктория вчера вылетела на Балканы. Я лично проследил за тем, чтобы она села в самолёт. Там её встретят мои люди, они же и позаботятся о её дальнейшей судьбе. Уверен, что она никого и никогда уже в этом городе не побеспокоит.
Такие вот дела, брат. Давай-ка ещё по одной, за Её Величество госпожу Удачу! Очень привередливая она, скажу тебе, дамочка.
Серб таки купил квартиру в нашем доме и даже на одном этаже со мной. Так что у меня неожиданно объявился надёжный сосед, на которого можно было положиться в трудную минуту.
Спустя десять дней появился Успенцев. Я рассказал ему о том, что произошло за это время. Он выслушал, покачал головой и произнёс:
– Я вчера смотрел сводку происшествий за последний месяц. Никаких сведений о трупах в бункере не было. Думаю, что об этом можно забыть, хотя, как-нибудь нужно будет навестить это место. А теперь припомни, что я говорил тебе о твоей последней пассии: вещь в себе, черный ящик, в котором неизвестно что происходит и непонятно что выплеснется. Так и оказалось, дорогой ты мой и на редкость проницательный мистер Холмс.
Причём, обрати внимание, всякие из ряда вон выходящие события происходят с тобой, как только стоит мне куда-то отлучиться.
Я виновато поднял руки:
– Каюсь, дорогой Ватсон, и клянусь, что впредь не допущу подобной ошибки.
– Свежо, как говорится, предание, но жизнь покажет.
Мы долго обсуждали в тот вечер превратности судьбы человеческой, строили планы на будущий отпуск и расстались уже около полуночи.
В пустой квартире я лежал, прислушиваясь к ночным звукам, думал почему-то о Виктории и незаметно уснул. Очередной день ушёл в прошлое, унеся с собой частичку моей жизни, а где-то на востоке уже рождался новый, и хотелось бы, чтобы он принёс новую историю, полную необычных судеб и неразгаданных тайн.
13 сентября 2015 г., г. Днепропетровск.
Езды от Симферополя до Бахчисарая всего несколько десятков километров. Дорога с двухсторонним движением и неплохим асфальтовым покрытием серой лентой изгибается у кольцевой развязки и уходит дальше, к Севастополю. Боковое её ответвление под прямым углом сворачивает в город, считающийся историческим и культурным центром крымскотатарского народа.
Женщина, спрятанная внутри навигатора, упорно рекомендовала мне пересечь его, уверяя, что это самый короткий путь к конечной цели нашего совместного путешествия. Обладая некоторым жизненным опытом, я не слишком доверяю представителям противоположного пола, но в этом случае вынужден признать, что был неправ. Не прошло и десяти минут, как я проехал город насквозь, отметив большое количество деревьев, невысокую этажность домов и чистоту улиц. Смотрелись окрестности довольно симпатично. Нужно будет непременно приехать сюда, подумалось мне, чтобы увидеть знаменитый дворец, вдохновивший великого поэта сочинить свой «Бахчисарайский фонтан».
Дальше лежала заурядная просёлочная дорога, единственным достоинством которой было практически полное отсутствие машин. Вскоре я въехал в посёлок со странным для Крыма названием Танковое, и понял, что передо мной та самая Бельбекская долина, о которой я много читал накануне отъезда. Это стало ясным, когда с обеих сторон показались мягкие очертания старых гор. Они были покрыты лесами, сквозь зелень которых виднелись проплешины светлой известняковой породы. Вершины невысоких гор миллионы лет подвергались эрозии, благодаря которой приобрели причудливые формы. В зависимости от фантазии в них можно было усмотреть и человеческие лица, и остатки крепостных стен, и фигуры животных.
Узкая дорога шла по левому краю долины. Она извивалась, повторяя очертания подножий, пересекала селения – большие и маленькие – и вскоре я увидел перед собой село, имя которому было Аромат, как значилось на табличке у въезда. Здесь на окраине располагалась лечебница с интригующим названием «Чёрные воды». Вдали за трёхэтажным корпусом высился покрытый лесом горный массив, очертания которого напоминали гигантскую спящую черепаху. Позже я узнал, что это и есть знаменитая гора Бойка, известная среди уфологов как Обитель Силы и место парковки неопознанных летающих объектов.
Территорию лечебницы в глубоком овраге надвое пересекает горная речушка под названием Бельбек. С мостика, соединяющего правую и левую части промоины, видна была струящаяся прозрачная вода, сотни лет омывающая лежащие в ней камни. На дне кое-где поблескивают монетки, которые по традиции бросают те, кто хочет ещё раз посетить эти места.
Здесь мне предстояло провести следующие три недели в надежде поправить опорно-двигательный аппарат, несколько пострадавший после недавнего инцидента, едва не закончившегося в отделении травматологии областной больницы. Мой друг Алексей Успенцев должен был приехать спустя три дня и скрасить моё пребывание в этих, хотя и необыкновенно красивых, но совсем уж патриархальных местах. А пока я должен был изучать местные нравы с целью ускорения процесса его будущей адаптации. Впервые за тридцать пять лет нашего знакомства нам предстояло отдыхать и лечиться вместе.
Я быстро прошёл регистрационную процедуру, и спустя час уже осваивал свой одноместный номер.
После был ненавязчивый обед в столовой для так называемых VIP-клиентов, последующий короткий отдых, а затем наступил удивительно красивый вечер: тихий и ласковый. Солнце медленно скрылось за горной грядой, оставив последние отблески на асфальтовом полотне ялтинской трассы, ведущей к перевалу Ай-Петри. Долина, лишившись дневного светила, быстро погрузилась в сумрак, предшествующий летней ночи, наполненной мелодичным звоном сверчков. Ущербный диск немолодой луны висел среди звёзд, напоминая, что я нахожусь в центре небольшого мусульманского анклава с тысячелетней историей. Странно, но это обстоятельство не вызывало чувства дискомфорта. Наоборот, против ожидания, я испытывал чувство человека, который после долгих скитаний на чужбине вернулся, наконец, в отчий дом. Мне это показалось странным. Подумав, я решил, что позже разберусь со своими ощущениями.
Спалось мне этой ночью хорошо: глубоко и без сновидений. Сказывались усталость после дороги длиной почти семьсот километров, жара начала августа и необыкновенно чистый воздух долины.
Здание водолечебницы располагалось километрах в трёх-четырёх от санатория у подножья невысоких гор. Когда-то здесь был источник под названием Аджи-Су. Сейчас он скрыт под искусственным куполом. Насосы по трубам гонят целебную воду в резервуар, там она подогревается, и затем ею наполняют ванны. Тёмная на вид жидкость имеет специфический запах сероводорода, солоновата на вкус, в ней плавают какие-то чёрные хлопья. Наверное, они и дали название санаторию. Симпатичные девушки следят за тем, чтобы у тебя всё было хорошо. После процедуры я шёл под деревья, укладывался в шезлонг и чувствовал, как кровь пульсирует в артериях, омолаживая мой уставший за истекший год организм.
Спустя несколько дней, пройдя ставшую уже привычной процедуру, я сидел на скамейке, ожидая автобус, который увозил и привозил отдыхающих на ванны. День выдался жаркий, столбик термометра поднялся почти до сорокаградусной отметки. Даже мне, человеку, легко переносящему жару, хотелось окунуться где-нибудь в прохладную воду одного из озер, которых, как выяснилось, довольно много разбросано в окрестностях.
От ворот послышались негромкие голоса, и на дорожке, вымощенной светлой плиткой, показались три человека. Посредине, тяжело опираясь на трость, медленно шёл глубокий старик в белой татарской шапочке, напоминающей тюбетейку. С двух сторон его сопровождали молодые парни лет двадцати пяти. Старик, видимо, устал и при виде скамейки направился в мою сторону.
– Добрый день! – поднялся я. – Присаживайтесь, отдохните.
– Спасибо, сынок! – ответил старик. – И тебе добрый день! Здесь можно выпить воды?
Я достал из сумки свою кружку и протянул её одному из парней:
– Вон там есть родник с хорошей водой. Принеси, будь добр.
Парень взял кружку и вскоре вернулся, осторожно неся её перед собой. Старик жадно выпил и с облегчением вздохнул:
– Спасибо тебе, сынок! Жаркий день сегодня.
– Вы на ванны? – из вежливости поинтересовался я.
– Да нет, сынок, какие ванны в моём возрасте. Тебя как зовут-то?
– Игорь, – ответил я.
– А меня все зовут просто дедушка Мустафа. Моё отчество сразу и не выговоришь.
Он с интересом огляделся вокруг:
– Красиво, как в раю. Когда-то, сынок – это было давно – я жил здесь. Вон за теми деревьями стоял наш дом. Потом нас переселили в Керчь, так решили власти. Там степь и нет здешних красот. Захотелось на старости лет посетить места, где родился. В этом году мне исполнится сто лет. Надеюсь, что Аллах смилостивится надо мной, и я легко уйду туда, где всех нас ждёт вечная жизнь.
Вон в том месте, – указал он в сторону купола, скрывающего источник, – было небольшое озеро. Из него вытекала речушка. Она, как и озеро, называлась Аджи-Су, что по-татарски означает «солёная вода». Речушка эта впадала в Бельбек, который несёт свои воды к морю. Сейчас той речушки не видно. Пересохла от жары, наверное, но русло осталось, я видел.
Испокон веков все знали, что это озеро имеет лечебную силу. Больные люди и звери приходили сюда, пили эту воду, омывались ею и становились здоровыми. Она помогала всем, даже волколюдям, которые тогда ещё частенько встречались в наших местах.
– Кому? Прошу прощения, я не расслышал, – автоматически поинтересовался я, слушая монотонную речь старика.
– Волколюдям, – повторил он. – Что, никогда не слышал о них?
– Нет, дедушка Мустафа, не слышал. И как же они выглядели, эти волколюди?
О проекте
О подписке