Как пишет В. Малявин: «Знание китайского стратега предстает в своем роде парадоксальным сочетанием предельной сосредоточенности на “текущем моменте”, безупречного “соответствия обстановке” и полной открытости миру и даже, точнее, открытости сокровенному зиянию Пустоты. Безупречная точность каждого действия обеспечивается наиболее “далеко идущим“ планом, неким предельным замыслом, превосходящим все мыслимые понятия»[39].