Имя твое как разлитое миро.

«Песнь Песней», I, 2

«Он между нами жил…» Сто лет прошло со дня его рождения, и только шестьдесят два года со дня его роковой кончины. Сто лет – такой короткий срок, почти мгновение в истории человечества. До сих пор еще остались в живых люди, видевшие собственными глазами величайшего из поэтов, слышавшие его голос, внимавшие его пламенной речи, чувствовавшие на себе личное обаяние мирового гения. До сих пор еще язык пушкинской поэзии благоухает для нас неувядающим ароматом, и звенит, и блещет лучшими перлами неистощимой сокровищницы русского языка…

Но имя его уже так глубоко отошло в область исторического бессмертия, что кажется, будто десятки веков отделяют нас от грани его жизни. Его существование превратилось в героическую легенду. Его фигура в сиянии лучей неугасающей славы представляется нам титанической. Имя его уже не напоминает нам живого человека, слабого, грешного и бессильного, как все люди. Имя его для нас – символ добра, истины и вечной красоты…

Это о нем, в числе немногих избранных, воскликнул великий поэт седой библейской древности:

– Имя твое как разлитое миро!

«„Борис Годунов“ доставил мне все, чем писателю насладиться дозволено…»

Так говорит Пушкин в одном из своих писем. Но знал ли он настоящие размеры неотразимой власти своего слова? Предчувствовал ли он свое безграничное широкое влияние на сердца и умы потомства?

Едва ли!

«Свой дар, как жизнь, он тратил без вниманья…»

Как волнующийся океан выбрасывает на прибрежный песок пену вод своих, так и его творческое вдохновение создавало в точной, гибкой, простой и прекрасной форме величавые образы исторической старины, античные профили, изящные и тонкие, как драгоценные камеи, великое наряду со смешным, элегию, вызывающую слезы, и эпиграмму, хлещущую больнее, чем удар бича, гигантские фигуры, точно высеченные из великолепного мрамора, и грациозные фигурки – украшение женского туалета, пророческие вещания великого ума, постигшего прошедшее и прозревшего будущее, и резвые, жизнерадостные, полные огня, блеска, юмора и страсти мадригалы.

Конец ознакомительного фрагмента.