© Иванов А., 2015

© Художественное оформление серии, ЗАО «Издательство Центрполиграф», 2015

© ЗАО «Издательство Центрполиграф», 2015

* * *

Пролог

В небольшом кабинете, человек на десять, сидели двое оживлённо беседующих мужчин, и было заметно, что они обговаривают свою тему уже не по второму и даже не по третьему кругу.

– Итак, профессор, вы утверждаете, что ваша установка готова полностью, и мы можем, ничего НЕ ОПАСАЯСЬ, – особенно выделил последнее слово высокий черноволосый мужчина в шикарном деловом костюме, обращаясь к совершенно лысому полному собеседнику в белом халате, сидевшему напротив, – прямо сейчас приступить к испытаниям?

– Испытания прошли утром. Сейчас я уже готов на полную демонстрацию! – горячо выпалил профессор и в запале продолжил: – Пятнадцать лет моего упорного труда увенчались полной победой, господин Красновский!

«Да, при моём миллиарде. Хотя что такое миллиард, если у этого телепузика наконец-то всё получилось, а не так, как в Африке, где сгорел целый научный городок на две тысячи человек, но это так, издержки проекта», – подумал господин Красновский.

Профессор, как обычно, оседлал своего конька – хвалить себя любимого, но хозяин проекта, слышавший это уже, наверное, сотни раз, прервал его излияния:

– Так тогда начинайте. Хватит трепать языком.

Тот уже давно привык, что его работодатель иногда бывает невежлив, и не обиделся. Встал, сделал приглашающий жест, и они направились в центр управления проектом. Пройдя немного по ярко освещённому просторному коридору, они зашли в лифт, где профессор прошёл проверку сканером. Отпечатки ладони, сетчатки глаза, голос.

– Это что-то новое, – заметил Красновский. – Есть повод к таким мерам?

– Нет, что вы. Просто, как вы знаете, это бывшая военная база, и я поддержал паранойю начальника службы безопасности. Оборудование перепрограммировали, и вот… – Он развёл руками.

– Правильный безопасник, – похвалил господин Красновский.

Через некоторое время они оказались на минус четвёртом этаже в просторном помещении с низким, всего под два метра, потолком. Одна стена от потолка до пола была полностью превращена в огромный экран около десяти метров длиной. Он был поделён на множество секторов, за которыми время от времени наблюдали сидевшие за длинным пультом посреди помещения пять человек в белых халатах.

– Хорошо устроились.

– После недавнего случая… – скорбным голосом начал было профессор, но Красновский его перебил, заявив, что он всё понял.

– Итак, профессор, а теперь по делу. Только кратко. Хорошо?

Учёный лишь кивнул, и они, обойдя пульт, сели на удобный диван перед экраном, на котором тут же по команде профессора выделили для них сектор наблюдения трёхметровой ширины.

– Как вы знаете, моё изобретение основано на технологии инопланетного спутника. Хотя я больше склоняюсь к теории, что это база поддержки или обеспечения колонии.

– Подождите, это совсем новое ваше суждение, мне не приходилось его слышать, – удивился собеседник. – С чего вдруг мысли о базе?

Красновский почувствовал запах денег, очень больших денег. Он весь подобрался и внимательно, требовательно посмотрел в глаза профессора. Ведь спутник – это одни деньги, а база – это совсем другие. Тем более что у него был прямой выход на инопланетную находку. И не просто выход, а доля в разработке.

– Объяснитесь?

– Конечно! – горячо воскликнул толстячок. – Понимаете, многие считают, что это спутник-разведчик. Он ищет пригодные для своих хозяев системы, оставляет маяк и летит дальше. Маяк оснащён телепортом, который позволяет инопланетной цивилизации не терять времени на долгие переходы в космосе. Пусть спутник себе ищет пригодные или интересные земли, а мы пока будем заниматься своими делами. И этот спутник не один, их множество.

– Да, эту теорию я слышал.

– Вот-вот. Но я думаю, что это не совсем так. Работая с материалами и данными, предоставленными мне вами и другими лицами, я пришёл к мнению, что теория моих коллег немного неверна. Во-первых, зачем разведчику блоки, имеющие медицинские функции, а также производства наноткани и разных бытовых штучек, вплоть до иголки? Во-вторых, самое главное, когда его отбуксировали к Земле, он на краткий миг ожил и передал сигнал в сторону планеты. Передача длилась всего сотую долю секунды, но пакет передачи военным удалось записать. Однако, когда они попытались его открыть, то столкнулись с тем, что его объём составляет около двух петабайтов! И это в архиве! Военные до сих пор не могут его расшифровать. Но благодаря вам, господин Красновский, – лёгкий поклон в сторону собеседника, – мне удалось ознакомиться с этим загадочным архивом, и я готов представить доказательства того, что он состоит из двух частей. Первая – его передача на планету и вторая – ответ с планеты. Обмен происходил на такой огромной скорости, что их посчитали только за одну передачу.

У Красновского алчно загорелись глаза. Он уже видел перед собой горы денег. Руки от возбуждения предательски дрогнули, доставая сигарету.

– Продолжайте, – хрипло сказал он, затянувшись табачным дымом.

Профессор осуждающе глянул на закурившего работодателя, но смолчал, он плохо переносил табачный дым. Красновский заметил его гримасу, хмыкнул и продолжил курить. Курение всегда его успокаивало, а профессор пусть терпит. Он тут хозяин или этот телепузик?

Учёный обречённо продолжил:

– Я уверен, ответный сигнал пришёл из района Греции.

– Там есть инопланетяне? – удивился Красновский.

– Нет. Скорее всего, инопланетяне давно или покинули Землю, или вымерли, дожидаясь этой базы. Это был ответ маяка или скрытой базы. Но это можно будет проверить. Координаты я предоставлю.

– Отлично! – оживился Красновский. – Инопланетян там точно нет?

– Какие инопланетяне? Спутник-база имеет возраст около восьми или десяти тысяч лет. Это примерно. Столько, судя по накопившейся пыли на нём, он болтался в космосе, а может, и лишь у нас в системе.

– Очень хорошо. Порадовали вы меня, профессор. Ладно, этим делом займёмся обязательно, а сейчас давайте вернёмся к телепорту.

– Да, конечно! Но я хотел бы узнать свой процент от нового дела.

– Пять устроит?

– Вполне. – Профессор повернулся к пульту. – Гарнитуру мне. Приступаем к демонстрации телепорта. Картинку полигона на экран.

Изображение на их секторе огромного экрана сменилось на ярко освещённую круглую площадку. На ней стоял чёрный куб с цифрой 1 и ничего более.

– Куда будем телепортировать? – с довольным лицом победителя спросил телепузик-учёный.

– Сколько рабочих площадок?

– Девять.

– Покажите.

– Вот, пожалуйста.

По периметру сектора возникли картинки ещё восьми похожих помещений.

– Давайте по очереди.

– Начали, – стал командовать учёный в гарнитуру.

Раздалась короткая сирена, и через динамики приятный женский голос искина начал озвучивать процедуру пуска.

– Готовность пять секунд! Старт – площадка один. Финиш – площадка два. Отсчёт: пять, четыре, три, два, один. ПУСК!

Куб с цифрой 1 на первой площадке вдруг охватило ярко-синее сияние, и в то же мгновение такое же сияние вспыхнуло на секторе экрана с цифрой 2 в правом верхнем углу. Миг – и сияние исчезло, а куб с цифрой 1 уже стоит на другой площадке.

– Передача. Объект стабилен. Готовность пять секунд.

Красновский с замиранием сердца следил за перемещением куба и, когда тот снова оказался на первой площадке, шумно выдохнул.

– Наконец-то! – не сдержал он ликующего возгласа.

– Ещё месяц тестов – и телепорт можно ставить на промышленный поток.

– Обязательно!

– А вы представляете, что случится в мире? – осторожно спросил профессор, понимая риск такого простого вопроса.

– Ещё как! – покровительственно воскликнул Красновский. – Многие транспортные компании разорятся, космос тоже понесёт потери, а также пострадают многие другие.

– И вы не боитесь?

– Нет. В этом деле участвуют такие люди, что одного их взгляда хватит, чтобы сменить неугодных правителей отдельно взятой страны. Так что, профессор, всё будет как нужно.

– Надеюсь. Хотелось бы ещё пожить.

Красновский рассмеялся и, вновь закуривая, похлопал задумчивого учёного по плечу.

– А с живыми объектами велись испытания?

– Да, но пока мышки превращаются в фарш и выделяется огромное количество энергии. Мы уже потеряли пять площадок, а это почти тридцать процентов станции.

– Плохо. Когда надеетесь решить проблему?

– Думаю, в течение месяца-двух.

Внезапно снова раздалась короткая сирена и заговорил искин:

– Готовность пять секунд. Старт – площадка один. Финиш – площадка два. Отсчёт: пять…

Профессор спал с лица, смотря на экран, где ничего не подозревающий молодой человек в халате что-то замерял, тыкая прибором в чёрный куб.

– …два…

– Бежим! – заорал профессор, до которого наконец дошло понимание сложившейся ситуации.

Первую площадку охватило синее сияние, и в тот же миг на второй начало стремительно разгораться зловещее зелёное.

Подскочивший было бежать учёный бессильно упал назад на диван и затравленно тихо сказал:

– Нам конец.

Красновский обречённо смотрел на экран и всё ожидал, что искин доложит об удачном пуске, но искин молчал, а экраны один за другим вспыхивали зелёным и моментально гасли.

– Что случилось? – Его голос дрожал.

– Кто-то дал искину команду на пуск, когда на площадках появились люди для контрольных замеров. У нас жизни осталось на пару минут. Зона поражения – сфера около ста километров в диаметре. Мы в десяти километрах от эпицентра. Это конец, – бесцветным голосом проговорил учёный, и лишь в конце его голос дрогнул: – Диверсия. Это диверсия.

Красновский лихорадочно соображал, как спастись, но по всему выходило – никак. Тогда его посетила другая идея.

– Профессор, все данные архивируются?

– Согласно вашему распоряжению.

– Проф, у нас есть шанс отомстить, хотя бы с того света, но отомстить.

У профессора загорелись глаза, он моментально всё понял и кинулся к опустевшему пульту.

– Куда отсылать?

Красновский назвал адрес. Учёный нажал клавишу, и пакет ушёл адресату.

– Отправил.

Это были его последние слова. Зелёное бушующее пламя, все испаряющее на своём пути, ворвалось в центр управления, вмиг поглотило всё и всех и помчалось дальше.