© Хабло А. А., текст, 2022

© Издательство «Союз писателей», оформление, 2022

© ИП Соседко М. В., издание, 2022

* * *

Ночь окончательно вступила в свои права, и на тёмном небосводе был отчётливо виден молодой месяц. Листва деревьев своим шелестом разбавляла звуки сонного города и играла со светом уличных фонарей. Немногочисленные прохожие вжимали головы в плечи, когда порывы ветра становились особенно сильными, и ускоряли шаг, чтобы быстрее добраться до уюта и тепла своего дома. Илья Никитин, сидя в автомобиле на месте водителя, старательно всматривался в окно хрущёвки на четвёртом этаже и пытался уловить там малейшее движение.

– Лейтенант, что ты так напрягаешься? Да успокойся, наконец, – сказал напарник, сидевший рядом, откидывая назад спинку своего сиденья. – Он сейчас ляжет спать – и всё: считай, наше дежурство закончилось.

– Вдруг что-нибудь произойдёт, а мы пропустим? – неуверенно спросил Илья, сомневающийся в правильности действий своего старшего по службе товарища.

– Это ты, конечно, верно мыслишь, лейтенант, – прокряхтел тучный напарник, устраиваясь поудобнее в своём кресле и подкладывая под голову свёрнутую ветровку. – Поэтому ты давай дальше веди наблюдение за объектом, а я пока вздремну. Если повезёт, то до конца смены. Вчера футбол смотрел и не выспался, – объяснил он.

– Хорошо, Аркадий Иванович, – покорно согласился Никитин, не сводя глаз с окон квартиры на четвёртом этаже. – Только разрешите пойти кофе купить в ларьке напротив, а то я забыл с собой взять.

– Валяй, но будь другом – дверью сильно не хлопай, – зевая, ответил Аркадий Иванович. – Заодно узнай, до скольких они работают.

– Понял, – кивнул головой лейтенант и поспешил выйти из машины.

Втянув голову в плечи, Никитин подошёл к ларьку, над которым тускло горел фонарь, освещая надпись «Шаурма». Он ознакомился с меню на вывеске и решил взять вдобавок к кофе куриную шаурму.

– Есть кто? – постучав в закрытое окошко, он попытался разглядеть продавца за тонированным стеклом.

– Я перезвоню, – раздался изнутри голос, – у меня клиент. Всё, давай!

Окошко открылось, и Илья увидел смуглое и небритое лицо мужчины.

– Чего хочешь, дорогой? – спросил с акцентом продавец.

– Кофе, – попросил Никитин, протягивая двухсотрублёвую купюру. – А шаурма у вас вкусная?

– Лучшая в городе! – воскликнул мужчина, судя по всему, уроженец Кавказа.

«И правда, зачем я спросил? Ответ же был очевиден», – подумал про себя Никитин и сказал:

– Тогда мне ещё шаурму с курицей.

Продавец забрал купюру, отсчитал сдачу и, закрывая окошко, добавил:

– Подожди минуту.

Никитин повернулся в сторону дома и снова всмотрелся в окно четвёртого этажа, свет от электрической лампы в котором спустя пару минут погас. «Наверное, спать лёг», – подумал про себя лейтенант.

Очередной порыв ветра поднял с земли полиэтиленовый пакет и несколько фантиков от шоколадных батончиков, которые прилипли к ноге Ильи. Он брезгливо стряхнул со штанины мусор и провожал его взглядом до тех пор, пока тот не закатился, гонимый ветром, в угол лестницы, ведущей на цокольный этаж, которой, судя по её захламленному виду, давно не пользовались.

Окошко ларька за спиной Ильи открылось, и из него раздался голос:

– Возьмите свой заказ.

Никитин, повернувшись, забрал горячий напиток и шаурму, издававшую характерный аромат.

– А вы во сколько сворачиваетесь? – поинтересовался Илья у продавца, который уже начал закрывать окошко.

– В двенадцать ночи.

– Спасибо.

– На здоровье, – ответил продавец и окончательно захлопнул окошко.

Никитин съел шаурму на улице, чтобы не смущать своего напарника, после чего, пытаясь не разбудить Аркадия Ивановича, сел в машину.

– Ну что, до скольких они работают? – прокряхтел сквозь сон напарник.

– До полуночи, – удивлённо ответил Илья.

Аркадий, сопя, втянул глубоко в себя воздух и пробубнил:

– А ты что, шавуху ел?

– Да.

– А мне взял?

– Нет, вы же ничего не говорили, – виновато ответил Илья.

– А ещё напарник называется, – недовольно буркнул Аркадий и тут же захрапел.

Никитин продолжил всматриваться в окно четвёртого этажа хрущёвки, про себя удивляясь поведению своего старшего товарища.

Время стало тянуться невыносимо медленно, как это всегда бывает при бездейственном ожидании, и Илья старался хоть чем-нибудь себя занять, чтобы не уснуть и заставить время идти чуть быстрее. Он посмотрел на часы и обнаружил, что они показывают десять минут двенадцатого. Это означало, что впереди ещё шесть часов пятьдесят минут дежурства! Никитин вдруг физически осознал, что всё это время ему предстоит провести, сидя в машине в компании храпящего напарника. От этих мыслей ему стало очень жалко себя, и он непроизвольно начал постукивать ногой по полу авто.

Аркадий громко вздохнул и недовольно буркнул, переворачиваясь набок:

– Не тряси машину.

Илья ничего не ответил, недоумевающее покачав головой, и вышел из салона. На улице заметно похолодало, и округа стала ещё более пустынной, чем прежде.

Никитин поднял воротник куртки, шмыгнул носом, скрестил руки на груди и снова стал всматриваться в чёрный квадрат окна на четвёртом этаже дома.

Металлическая дверь со скрежетом открылась, и из подъезда вышел мужчина в одних трусах. Он шёл с вытянутой вперёд правой рукой, будто кто-то невидимый держал его за неё и вёл. Никитин прищурился и в сумраке разглядел в странном мужчине их с Аркадием объект.

– Это ещё что? – удивлённо произнёс Никитин. После чего осторожно открыл дверцу машины, стараясь как можно меньше издавать звуков, и толкнул своего напарника, прошептав: – Просыпайся!

Но Аркадий повернулся на другой бок, бурча какую-то несуразицу гнусавым голосом:

– Наташа, не надо, я скоро приду… Успокойся…

– Всё с тобой понятно, – резюмировал Никитин, осознавая, что сейчас ему придётся рассчитывать только на свои силы и смекалку, и пошёл вслед за объектом. Тот в такой же странной позе, как и раньше, двигался в направлении безлюдного сквера, находящегося недалеко от ларька «Шаурма».

– Эй! Мужчина, с вами всё в порядке? – раздался из ларька уже знакомый Никитину голос.

Объект, развернувшись, устремился прямо к ларьку. Заметив это, Илья спрятался, пригнувшись за припаркованной машиной, и продолжил внимательно следить за происходящим.

– Мужчина! Я у вас спрашиваю! – с недовольством в голосе снова обратился к объекту продавец и вышел из ларька с явным намерением проучить неучтивого незнакомца.

Однако тот по-прежнему ничего не отвечал. Вместо этого он остановился на месте, медленно повернул голову с закрытыми глазами в сторону продавца и опустил руку, которую до этого держал вытянутой вперёд.

Тень перед странным мужчиной ожила и зашевелилась. Она начала расти, вытягиваясь вверх и разбухая, пока наконец не приняла своих подлинных очертаний и перестала быть тем, что можно назвать тенью, а превратилась в неопрятного босоногого бородатого старика с квадратным морщинистым лицом, густыми бровями и в рваных тёмных одеждах, подвязанных золотистым кушаком. Седые волосы старика были взъерошены и вкупе с глазами, источавшими зелёный свет, выдавали его безумие.

– Т-т-т… ты кто? – заикаясь, выдавил из себя остолбеневший продавец.

– Я – Игнат, – проскрипел старик, после чего подошёл вплотную к продавцу и, прикоснувшись к его плечу, сказал: – Закрой глаза и спи!

Услышав эти слова, продавец как по мановению волшебной палочки закрыл глаза, и гримаса испуга на его лице сменилась полным умиротворением.

– Во сне ты видишь, как злой человек врывается в твой дом и устраивает в нём погром в поисках всех твоих близких. Он ищет их для того, чтобы убить! И только тебе под силу его остановить, – продолжал старик.

Лицо продавца выразило тревогу, и глаза под закрытыми веками начали судорожно двигаться.

– Злой человек заметил твоих детей и уже хочет их убить. Они кричат и просят о пощаде, однако он не знает жалости. Но ты можешь ему помешать, потому что он стоит прямо перед тобой. Так возьми и убей его, прежде чем он сотворит зло. Задуши мерзавца, прежде чем он успеет причинить боль твоим близким! – скомандовал старик и сдвинулся в сторону, указывая рукой на мужчину, стоящего в одних трусах.

Продавец тут же кинулся вперёд и сбил с ног свою жертву. Он уселся прямо на груди мужчины и, сомкнув свои руки на его шее, принялся душить.

– Стой! – закричал Никитин, выбегая из своего укрытия.

– Не дай никому себя остановить! – крикнул старик.

– Стой! – повторил Илья.

– Ха-ха-ха! – рассмеялся старик и, сделав несколько шагов назад, ушёл со света уличного фонаря в тень за ларьком, после чего растворился в ней.

Никитин набросился на продавца, пытаясь остановить его, но тот будто от назойливой мухи отмахнулся от него одной рукой с такой силой, что лейтенант мгновенно отлетел в сторону, ударившись о металлическую стену ларька.

Илья ощутил от удара боль в спине и голове, но адреналин притупил её, и юноша, быстро оттолкнувшись от холодного асфальта руками, вновь устремился к продавцу и его жертве. Он попытался в этот раз добраться до рук продавца, сомкнутых на шее беспомощно лежавшей жертвы, которая даже не пыталась предпринять всё это время хоть каких-нибудь попыток спастись. Однако и на этот раз Никитина постигла неудача, так как продавец, вновь проявив недюжинную силу, схватил его левой рукой за ворот одежды и перекинул через себя, как баскетбольный мяч, не убирая при этом правой руки с шеи объекта.

Илья, пролетев с десяток метров, кубарем прокатился по асфальту. После чего, шатаясь, начал вставать на ноги и обнаружил, что при падении разбил себе бровь.

– Да откуда у тебя столько сил? – удивлённо обратился Никитин к продавцу, вытирая ладонью кровь.

– Всё закончено, – раздался скрипучий голос старика Игната, которого не было видно. – Теперь просыпайся!

После этих слов глаза продавца открылись, и он в изумлении уставился на раздетого мужчину, на котором сидел.

– А ну слезь с него! – скомандовал Никитин и, покачиваясь, направился к ларёчнику.

– Что? – спросил продавец, лицо которого выражало явное недоумение.

– Слезь, я тебе говорю! – крикнул Илья.

Продавец встал со своей жертвы и принялся рассматривать трясущиеся руки.

– Это что? Я – его? – недоумённо спросил он.