ритм его жизни всегда восхищал меня, прежде всего ранним подъемом, обилием дел, которые он успевал совершить и невероятной энергичностью. Он вполне реально мог заниматься одновременно несколькими вопросами: разговаривать по телефону, что-то писать и тут же принимать какие-то решения. Мне казалось, что он ежеминутно находится в состоянии полной мобилизации и готовности. Я ни разу не видел его в унынии или апатии. Он все время был бодр, с юмором относился ко всему, что с ним происходило и что происходило вокруг. Он часто указывал мне на разные мелочи, которых я не замечал, которые я пропускал мимо ушей. Он не раз повторял, что вся наша жизнь состоит из мелочей, каждая из которых достойна внимания