Да здравствует начало новой книги – уже четвёртой – про интересные житейские истории, которые происходили в нашей жизни и ещё произойдут. Ведь жизнь не заканчивается, а продолжается вопреки всему, назло всем невзгодам! Это и есть настоящая жизнь.

© Александр Фирсов, 2022

© Общенациональная ассоциация молодых музыкантов, поэтов и прозаиков, 2022

Предисловие

Наша страна огромная, и не надо думать, что охотничьи и рыболовные ресурсы (и не только) в нашей стране бесконечны. Надо приумножать их или стремиться к этому, соблюдать в лесу противопожарную безопасность. Ведь пожары – это стихийные бедствия, которые уничтожают огромное количество флоры и фауны, и нечаянно брошенный окурок или оставленный непотушенным костёр может наделать столько беды, что хватит ещё разгребать нашему поколению, останется ещё нашим потомкам. А сколько мы загрязняем воздух выхлопными газами, перекрываем реки всевозможными плотинами! Недаром идут катаклизмы: это планета сопротивляется нашему варварскому отношению к ней. И планету надо спасать!

За золотым карасём на Зейское водохранилище

Зейское водохранилище – огромный резервуар пресной воды. И не зря это вместилище называют в народе Зейским морем. Действительно, когда мы со своим другом впервые ездили туда на рыбалку (правда, это было зимой), то видели бескрайние просторы белого безмолвия. Тогда мы ездили по зимней дороге в декабре месяце за тигровой щукой, а нынче решили съездить за золотым карасём в мае месяце. По слухам, этот карась достигает шести килограммов; лично я таких карасей не видел – карасей-великанов. Началось строительство этого чуда в тысяча девятьсот семьдесят четвёртом году и закончилось в тысяча девятьсот восьмидесятом. В тысяча девятьсот девяностом году были открыты дикие пляжи под названием «Золотые пески», и действительно, пляжи – с промытым, чистым песком, и такая красота – по всему большому пляжу. На такой песок приятно наступать, приятно на нём загорать. В данное время предприниматели начинают шевелиться, чтобы туристы России, да и всего мира, могли насладиться красотами Дальнего Востока, которые с небольшой охотой открывают свои прекрасные просторы.

День выдался солнечным и прекрасным, настроение было бодрым и интригующим. Как сложится наше путешествие, что уже давно будируется в представлениях, в которых рождаются фантастические картины? На Севере в мае ещё прохладно, но трава уже проклёвывается вместе с жёлтой ромашкой: это самые первые цветы, которые появляются на Севере и радуют замёрзшую душу, которая как никогда благодарна окружающей среде. Сборы идут по плану, мой напарник опытный в таких делах, всё снаряжение исправно и подремонтировано, чтобы на месте не было казусов.

Моя машина мчится по дороге, радуясь новому маршруту, в котором будет много всяких приключений, желательно приятных, так как мы ещё ни разу не ездили в тёплое время. Нас волновало, что дорога будет плохая и нам придётся повозиться, а может, даже вернуться домой; и это было в наших планах, но на самый крайний случай. А пока мы ехали по трассе АЯМ^[1], наше настроение было бодрым и весёлым.

По бокам от дороги мелькали деревья, кустарники, поселения, которым было всё равно, куда мы едем и какую преследуем цель. По улицам бегали собаки, люди ходили по своим делам, сами по себе ходили коровы, овцы и щипали только что появившуюся зелёную травку, которая красиво смотрелась на прогретых солнцем полянках. По пути заехали в придорожный магазин, где продавщица уставилась на нас и смотрела, как будто впервые видела людей; а может, мы были на кого-то похожи, но не совсем? Она нас разглядывала, магазины в то время были все на одно лицо, впрочем, как и всё остальное. (От автора: я не буду сейчас судить, что и как; то было совсем другое время, были совсем другие нравы.)

– Девушка, дайте нам минеральной воды пару бутылок, – сказал я.

Она принесла нам товар, за который мы расплатились. Вышли из магазина, присели на скамейку, немного передохнули, попили водички и продолжили путь, который пока нас не разочаровывал. Доехали до плохой дороги, и пришлось выходить из машины, так как грязь была почти по колено. Я надел болотники, приготовленные на такой случай, напарник тоже приготовился к форсированию этого неблагонадёжного участка. Я пошёл по луже, и действительно, она была глубоковатая, потом посмотрел на следы, где ездят местные водители; и оказалось, что лужа – ближе к левой стороне, не такая уж и глубокая и можно продолжать дальнейшее движение. Вновь переоделись, тихим ходом переехали лужу и поехали дальше; кстати, дорога дальше пошла плохая. Мы ехали, переезжая и объезжая всевозможные препятствия, встретили встречную машину и переговорили про дальнейшую дорогу.

– Здравствуйте, уважаемый. Подскажите, какая дорога нас ожидает? – спросил я.

– А что, дорога как дорога. Лучше этой дороги вы здесь не найдёте, – сказал водитель.

– Но ведь хуже не будет?

– Ещё в одном или двух местах – будет. Вы просто езжайте, где все ездят, и не попадёте впросак, – сказал водитель, открыл дверь, занял водительское место, запустил двигатель и поехал дальше. Мы, в свою очередь, тоже двинулись в противоположном направлении.

Да, действительно, через полтора-два километра встретили большую лужу и проехали, как нам посоветовал встретившийся водитель. Ещё одну лужу встретили перед въездом в жилой посёлок под названием Хвойный. Мы в этом посёлке уже были, но только в зимнее время. В тёплое время в этом посёлке было намного красивее, сосны своим величием давали великолепную тень, которая накрывала большие участки суши, предотвращая поверхность почвы от пересыхания, трава плотным покровом стелилась по всей поляне, и самые первые цветы украшали общую картину красивой поляны – и не только поляны, но и всей свободной территории, которая простиралась у нас перед глазами. Рабочий посёлок жил своей жизнью: то здесь, то там был слышен собачий лай, громкий разговор людей и шум животных в подсобных хозяйствах. Подъехали к дому дяди Саши: он, как всегда, находился в ограде с топором в руках и очищал от коры жерди для строительства подсобных помещений. Мы остановили машину, вышли из неё.

– Дядя Саша, здравствуйте! – крикнул я.

Увидев нас, собачка рыже-белой масти залаяла и подскочила к загородке.

– Пальма! Прекрати лаять, – сказал дядя Саша. Пальма понюхала воздух и отошла в сторону. – Здравствуйте, молодые люди!

– Вы нас не признаёте? – спросил мой напарник.

– Да вроде голоса знакомые, а признать не могу, – ответил дядя Саша.

– Да это мы два года назад приезжали к вам зимой на рыбалку, за щукой, – сказал мой напарник.

– Но, теперь-то признал! Зимой-то были одеты в другую одежду, а сейчас совсем другое время: на улице тепло. Это как вас угораздило по такой дороге приехать? Дорога-то плохая очень, это зимой можно ездить, дорога подмёрзшая, а сейчас совсем другая дорога, – сказал дядя Саша.

Скрипнула дверь, и в ограду вышла супруга дяди Саши.

– Здравствуйте, молодые люди. И что вас принесло? – спросила тётя Дуся.

– Авдотья, иди по своим делам и не встревай в мужские разговоры, – сказал дядя Саша.

– Вот так всегда: даже не даст поговорить. Ладно, разговаривайте. Я пойду посмотрю, как там в бане. Наверное, придётся гостям в ней ночевать, – сказала тётя Дуся и пошла к бане, которая стояла в ограде на приличном расстоянии от дома – для противопожарной безопасности.

– Да, дядя Саша, дорога плохая, но мы же приехали, хотим порыбачить, добыть золотого карася. Говорят, что есть такие экземпляры, которые достигают пяти-шести килограммов, – сказал я.

– Да, есть такие караси. Их на удочку не поймаешь – сети надо ставить, – сказал дядя Саша. – Сети-то захватили с собой?

– Да, всё у нас есть для такой рыбалки, – сказал напарник.

– Но, вот и хорошо! А сейчас моя придёт из бани, которую готовит вам для ночлега, и будете отдыхать до завтрашнего утра. А завтра пойдёте опять на песочный пляж, а там на лодке поплывёте вдоль берега до заводи, заросшей ивняком. Вот там и водится крупный карась, – закончил диалог дядя Саша.

Со скрипом открылась банная дверь, и на пороге появилась Авдотья Никитична.

– Саша, ты до сих пор ребят баснями кормишь? – улыбаясь, спросила тётя Дуся.

– Ребята, действительно, загоняйте машину в ограду и пойдёмте в дом чаю попьём, а то от басни сытыми не будете. Мы с Авдотьей пойдём домой, а вы подходите.

– Хорошо, – сказали мы и приступили к задуманному.

Я загнал машину в ограду, мы взяли с собой бутылку водки, продукты и пошли в квартиру к дяде Саше и тёте Дусе. Этих людей мы знаем давненько, так как приезжаем к ним уже шестой раз. Пять раз приезжали зимой, за щукой, и всегда уезжали с полным багажником рыбы. (Только один раз нам пришлось вернуться быстрее, так как у меня заболело горло и я боялся, как бы не разболеться. Заехали в посёлок, у знакомых ребят купили по дешёвке рыбы и поехали домой. Когда проезжали долину, то начиналась пурга и нам попадались небольшие переносы, которые мы проскакивали на скорости. А ребята, которые остались ещё на день, попали в заносы и до вечера чистили большой участок дороги, выбились из сил и хотели уже возвращаться назад. А возврата назад уже не было, так как очищенный ими участок был занесён снегом. Им чудом удалось выбраться из этих заносов. Ехал большой колёсный трактор К-700 с отвалом, который в такую непогоду производил очистку дороги, чтобы была хорошая связь с городом Тындой и чтобы местные машины могли беспрепятственно проезжать по этому маршруту, который поддерживает жизнь посёлка. Вот этот К-700 и помог ребятам выбраться из этой страшной ситуации. Две машины зацепил друг за друга и таким образом дотащил их до лесной зоны, где уже не было заносов и машины могли самостоятельно двигаться по дороге. Тем самым он спас ребят от обморожения. Потом они нам рассказывали, что приготовились замерзать в этом снежном и ветреном царстве и были благодарны своим спасителям. При рассказе даже мужские слёзы выступали.)

Итак, мы зашли на крыльцо, открыли входную дверь, и нам в лицо пахнуло внутренним запахом квартиры: это в первую очередь рыбный запах (здесь часто готовится рыбное блюдо, и этим запахом пропитывается жилое помещение), во вторую очередь – запах курева и разные запахи.

– Но, проходите, проходите, не стесняйтесь. Присаживайтесь на свободные места, рассказывайте, что нового, хорошего. Вы у нас уже не первый раз, мы живём, как видите, по-старому, у нас ничего не меняется: так, внутренний косметический ремонт сделаем и живём дальше. Дети наши разъехались кто куда, да и кто здесь будет жить? Молодёжь старается уехать туда, где веселее. А нам что? Личное хозяйство держим, огородину, нам всего хватает, вон наша Пальма нас охраняет, хорошая собачка. Вот вроде на вид добрая, но, когда доходит до серьёзного, её не узнать: становится злой и непримиримой, эти её качества нам нравятся.

– Дядя Саша, а чем вообще занимается ваш посёлок? – спросил я.

– А когда начали строить это водохранилище, по-моему, в тысяча девятьсот семьдесят четвёртом году, топографы вычислили, по какому горизонту будет зеркало воды. Вот по этим отметкам и вырезали весь лес, который пошёл на производственные нужды. Леса было выпилено огромное количество кубометров, чтобы он не ушёл под воду. Вот этим и занимался наш посёлок и много других посёлков, которые вели заготовку леса, очищая котловину от подроста, – закончил диалог дядя Саша.

– «Когда мы были молодые и чушь прекрасную несли…» – сказала тётя Дуся, вспомнив слова из какого-то стихотворения. – Вы давайте кушайте, кушайте, а то мы вас своими баснями кормим.

Щука была просто великолепная. Авдотья Никитична приготовила её по своему рецепту, и именно её блюдо съели в первую очередь. Налегали в основном мы с напарником, а хозяева кушали нашу колбасу, тоже не отставали от нас, да ещё под сто граммов. Наелись, напились чаю и сидели разговаривали про то про сё. Хозяева рассказали нам, что нерюнгринские ребята чуть не замёрзли на дороге во время пурги.

– В ы-то тогда уехали зимой, а они поехали на следующий день. Хозяин, у которого они были на постое, их сильно уговаривал, но они не согласились и поехали в Нерюнгри, ссылаясь на то, что прогуляют и на работе им попадёт. И чудом остались живы! Если бы их не вытащил наш К-700 с отвалом, который производил очистку нашей главной дороги… – закончил дядя Саша.

– По-моему, они сильно рисковали. Неужели работа дороже жизни? – спросила тётя Дуся.

– Да, наверное, были поддатые, – сказал мой напарник.

– Эта водка никого и никогда до добра не довела, – сказала тётя Дуся.

– Вот вы никогда не выпиваете в тот день, когда уезжаете, – сказал дядя Саша.

– Мы понимаем, что можно заснуть за рулём в таком состоянии. Притупляется реакция и так далее и тому подобное. Короче, все эти «нельзя» написаны кровью, и придерживаться их необходимо, – сказал я.

– Авдотья Никитична, мы собираемся на ночлег. Там всё есть, топить баню не надо?

– Мы вчера баню топили, так что в ней тепло, спальники положите: один на полок можно, а второй – две лавки рядом поставьте и можете спать. А там потом – на рыбалку. Саша вам подсказал место, где ловится золотой карась?

– Да, подсказал, – сказал мой напарник.

– Но вот, вперёд и с песней! Удачи вам! – сказала тётя Дуся, и её поддержал дядя Саша.

– Если что, обращайтесь, не стесняйтесь, – сказал дядя Саша и встал из-за стола.

– Спасибо за хлеб, за соль, – сказал я.

Мы встали из-за стола и вышли из квартиры, которая нас приютила, накормила и напоила чаем. Пальма нас как будто поджидала: начала улыбаться и махать хвостом.

– Саша, а я ничего не взял с собой, чтобы угостить собачку, – сказал мой напарник и вернулся в квартиру. Тётя Дуся дала ему два кусочка сахара.

– Это её любимое лакомство, – сказала она.

Мой напарник вышел на крыльцо и протянул мне один кусочек сахара. Я взял его и бросил Пальме. Она его поймала на лету, тут же два раза хрумкнула и проглотила. Также поступила и со вторым кусочком сахара. Затем она ещё раз подскочила к нам, я погладил её по голове, и она отошла в сторону.

– Да, сладкоежка, – сказал мой напарник, и мы пошли в баню устраиваться на ночлег, прихватив из машины свои спальники.

В бане было действительно теплее, чем на улице. Пахло душистым мылом и мятой (видимо, когда парились, добавляли мяту в ковш, которым поддавали в парилке). Как тётя Дуся сказала, так мы и поступили. Саня лёг на полок, расстелив спальник, а я подставил лавку к лавке, которая стояла возле стены, и получилась импровизированная кровать. Бросил спальник и залез в него, лёг, прежде подстелив под голову рюкзак. Немного поговорили, и я уснул. Проснулся только утром. Ночью слышал, как лаяла Пальма, но проснуться не мог: так сладко спал. Саня тоже не жаловался на плохой сон.

Хозяев беспокоить не стали, собрали всё необходимое и пошли на песчаный пляж, где установили палатку, разложили все вещи (спальные мешки, куртки и походную одежду, которая в бане почему-то отсырела) на просушку и начали варить чай и супчик для себя.

– Саня, мы утрянку-то проспали, – сказал мой напарник.

– Да всё будет нормально, наверстаем. Лишь бы войти в ритм, и всё будет нормально. Ты только посмотри, какая здесь природа!

Песчаный пляж, ива развесила свои косы-ветви, кустарники всевозможные. Трава – просто шёлковая, песок жёлтый, который дальше не даёт расти траве. Вода прозрачная с голубоватым оттенком возле берега; а дальше, чем глубже, тем зеленее. Небольшими волнами набегает она на песчаный берег и смачивает песок, который становится немного темнее, а потом, когда вода отливается, то песок быстро принимает тот же оттенок, какой был вначале. Птицы поют на разные голоса, кулики бегают по берегу, своим свистом оповещая о своём присутствии, а воздух – просто не надышаться! Все запахи смешиваются между собой, и я назвал бы этот воздух «морской бриз». Эту картину немного подпорчивают своим карканьем вороны. Но это природа, и никуда от неё не деться. Чайки летают над водой и не только, залетают в посёлок, своим криком напоминают, что они хозяева и над сушей. А водная гладь простирается на огромное расстояние, что глаз не оторвать.

– Да, Саша, летом здесь красивее, чем зимой. Теперь знаем, что можно запросто приезжать сюда. Будем ездить в это красивое место.

Всё сварилось. Мы покушали, напились чаю, всё прибрали и пошли пробовать ловить золотых карасей. Мой напарник сходил и принёс надувную лодку, а вместе с ним пришла Пальма. Лодку накачали и поплыли туда, куда нам указал дядя Саша. Лодка была большая, и мы свободно в ней разместились, было намного комфортней. Сначала Пальма хотела бежать за нами, но я ей дал команду охранять наши вещи. Она осталась в нашем лагере, легла на песок, свернувшись клубком и наблюдая за нами.

С разговорами доплыли до заводи и остановились на биваке, который уже был облюбован местными рыбаками. Старое кострище говорило, что здесь рыбацкое место, часто посещаемое, а немного дальше, метрах в десяти, стоял добротный шалаш на случай непогоды. Недалеко от него стоял самодельный стол для принятия пищи и лежали штуки три чурки, чтобы можно было присесть к столу. Погода была тёплая и располагала к рыбалке.

Приготовили удочки, заняли места, распустили леску, наживили червяков и начали рыбачить: Саша – на своём месте, я – на своём. Вездесущие комары, как всегда, жужжали над ухом и старались сесть на лицо и на руки, и им это удавалось, но короткий взмах рукой отгонял их: без этого никакая летняя рыбалка не обходится. Я замерил глубину, она оказалась приличной, где-то метра полтора, по этим замерам настроил удочку и приступил к любимому делу. Поплавок приводнился в то место, куда я хотел, и, покачиваясь на волнах, красиво смотрелся, потом резко ушёл под воду. Я потянул и вытащил ерша.

– Вот только тебя здесь не хватало! – сказал я и отцепил рыбёшку. В воду её сбрасывать не стал, так как знал, что ёрш может клюнуть ещё раз, и бросил в сетку под рыбу, которая лежала в воде для этого случая. Ёрш немного посверкал под водой и успокоился.

– Есть начало! – крикнул я.

– Саня, что поймал?

– Да ерша! И пусть мне докажут, что ёрш не рыба! – сказал я, и мы начали смеяться.

– Лиха беда начало!

– Саша, а ты что поймал?

– Да пока ничего, – с улыбкой ответил мой напарник.

Пока я говорил, поплавок куда-то делся. Я потянул удочку и вытащил рыбу, которую впервые увидел.

– Саня! Опять поймал. Но я такую рыбу ни разу не ловил и не знаю, что я поймал, – сказал я.

– Саша, покажи! – крикнул напарник.

Я поднял удочку, на которой извивалась пойманная рыба.

– Саша, это ротан. Снимай его осторожно, он может пальцы порезать, – сказал мой напарник.

Действительно, у него такие острые плавники, что можно запросто порезаться. Снял его с крючка и бросил в сетку. Он сначала вёл себя тихо, а потом, по-моему, устроил охоту за ершом.

– Саша, что-то он ведёт себя там агрессивно, – сказал я.

– Да, наверное, за ершом охоту устроил. Это такая рыба, что и в неволе будет охотиться, – сказал мой напарник.

– А ты такую рыбу ловил?