У меня была в это время любовница, очень нежная и очень сентиментальная; ее сентиментальность и меланхолические письма заставляли меня смеяться. Теперь только я понял, какую боль я причинял ей этим, и в продолжение пяти минут я любил ее так, как никто никогда не любил ни одной женщины.