© Александр Брыксенков, 2019

© Андрей Брыксенков, 2019

ISBN 978-5-0050-1832-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

ПТИЦЫ ПОДЗЕМЕЛЬЯ

1 СТАРЫЙ МАЯК

ЧАМКА

Над уютным галечным пляжиком, размером с волейбольную площадку, нависали десятиметровые стены желтого песчаника, на выступах которых произрастали колючие кустарники. Сверху к пляжику вёл крутой спуск в виде вырубленных в скале ступеней. От времени и зимней непогоды ступени частично осыпались, поэтому спуск к морю был не очень-то комфортным.

Юрий считал этот кусочек крымского берега личной собственностью, постольку уютным пляжиком кроме него и его возлюбленной Нины, никто не пользовался. Ближайший рыбачий посёлок находился в десяти километрах, и его жители сюда не заглядывали, а редких «дикарей», залетавших в это пустынное место, отвращал от желания спустится к морю аккуратный щит, установленный Юрой, с надписью: «Опасный спуск. Вход запрещён!» Волны, набегавшие на прибрежные камни, ритмично шлёпали: «чам-чам-чам», что послужило Юре и Нине поводом наградить пляжик панибратским именем Чамка.

Из моря, в ста метрах от Чамки, высовывался большой камень, облюбованный чайками. Прибрежная часть моря была мелководной и хорошо прогревалась. На это тёплое мелководье рыба заходила косяками, что очень импонировало чайкам Перед обедом Юра и Нина совершали темповый заплыв до камня и обратно. Чайки настолько привыкли к ним, что при приближении пловцов даже не взлетали с камня.

Утро любовников начиналось спуском на Чамку, где они, сбросив одежды, приступали к разнообразным гимнастическим упражнениям. Нина увлекалась растяжками, а Юра качал мышцы. Для увеличения нагрузок он использовались гантели и эспандеры, которые хранились в береговом углублении.

Вдоволь налюбовавшись друг другом и отменно разогревшись пара закономерно сливалась в излюбленной позе, которая позволяла им в полной мере отдаться один другому и получить наибольшее ощущение счастья. Затем, немного отдохнув, они погружались в волны и во всю дурачились, ныряли и забавлялись ловлей крабов. Наплававшись и нанырявшись они выползали на тёплую гальку и подставляли свои телеса ласковым лучам утреннего солнца.

Ласковыми были не только лучи. На Чамке всё было ласковым. И тёплые камни, на которых грелись маленькие крабики, и нежные волны, осторожно омывавшие кромку пляжа, и огромное синее небо, ласково взиравшее на двух нагих. чёрных от загара существ, руки которых были ласковыми тоже.

Нинины пальчики мягко перебирали мужские гениталии. иногда одаривая напряжённую головку осторожным поцелуем. Юрины руки блуждали в женском междуножье, затем к ним присоединялись и губы, которые впивались в розовую подрагивающую ягодку, солёную от морской воды. Ласки кончались бурным взрывом эмоций и перед лицом солнца, моря и бездонного неба двое влюблённых проваливались в бездну блаженства. В Юриной голове проносилось: «Такого счастья больше нигде не найдёшь и ин за какие деньги не купишь. Господи, за что мне такая везуха?»

Ещё раз окунувшись в море, пара приступала к своим повседневным делам. Нина на раздвижном стуле устроилась в тени скалы и открыла ноутбук. Она имела образование палеонтолога и работала над диссертацией о динозаврах Прошлым летом экспедиция профессора Коробова, в составе которой была и Нина, обнаружила в Туве фрагменты окаменелого скелета доисторического ящера. Случай вообще не ординарный, а туте ещё оказалось, что найденные кости имеют некоторые особенности по сравнению с костями ранее открытых видов динозавров.

Профессор предложил Нине измерить и описать найденную окаменелую челюсть, а затем произвести сравнительный анализ находки с ранее обнаруженными челюстями ящеров, чтобы сделать вывод об открытии нового вида динозавров.

Палеонтологам уже было известно 1047 видов динозавров, поэтому открытие ещё одного вида переворот в науке не делало, но. тем не менее, оно было событием, описанием которого и занималась Нина.

К занятию своей подруги Юра относился скептически. Палеонтологов он считал бесполезной публикой, а саму науку о ящерах – бесцельной. Действительно, какую пользу человечеству могут принести знания о животных давным давно исчезнувших с лица земли, И не просто давным давно, а, как говорила Нина, 65 миллионов лет тому назад.

Проходя мимо работавшей Нины, скептик Юра поинтересовался:

– Нинуля, скажи мне сколько лет динозавры существовали на Земле?

– Много. Более 160 миллионов лет.

– Ни фига себе! 160 миллионов! Это даже трудно представить. Наверное Бога в то время ещё и на было.

– Бог был всегда.

– А чего ж он Адама и Еву так долго не делал?

– На то была воля божья.

– Нет я серьёзно. Неужели за такую прорву лет динозавры так и не смогли произвести вид динозавра разумного, так сказать Завро сапиенса.

– Юра, ты о чем? Они же ящеры. Какой там ум? Какой там сапиенс?

– А эволюция, а диалектика? Вон Хомо сапиенс произошел же от совершенно убогого существа. Кстати, а от чего погибли динозавры?

– Гипотез несколько. Наиболее ходовая их них видит причину гибели доисторических животных в резком снижении (почти в два раза) содержания кислорода в воздухе.

– А куда кислород-то делся?_

– 65 миллионов лет тому назад произошла встреча Земли с крупным небесным телом. При столкновении выделилось громадное количество энергии. Начались пожары, оживились вулканы. Всё это выжгло значительную часть кислорода.

– Спасибо, заинька, за ликбез. Я пошел работать.

Работа, которой занимался Юра, была очень специфичной. Он уже третий месяц высекал в скале восьмиметровый барельеф обнажённой женщины, моделью для которой служила Нина. Скульптура выглядела довольно целомудренно. Мастер так расположил её руки, что они полностью прикрыли женские прелести.

Барельеф был почти закончен. Осталось доработать элементы лица, чтобы добиться портретного сходства с моделью. Но сегодня Юрий трудился не над лицом скульптуры, а над её ногами. Дело в том, что из левой ноги, выше колена, начала сочиться вода. Мастер посчитал, что эта вода, идущая из недр скалы, быстро разрушит низ барельефа и решил отделить ноги от скалы. С целью выемки песчаника он использовал кирку, лом и зубило. В процессе работы у Юры вызрела идея превратить со временем барельеф в горельеф, а в последующем, может быть – и в статую.