создававший вещи большого экзистенциального напряжения, почувствовал возможность не то чтобы расслабиться, но «остановиться, оглянуться». Дать волю собственному артистизму, щегольскому художественному жесту, маэстрии, наконец, ощутить прелесть зрелищности