соавторство

Kulema & Алекс Регул

Максимальное сближение

"Наши жизни, как орбиты. То мы вместе, то порознь. И тогда я в тоске. Ты в полёте. Пройдёт время, мы пойдём на сближение, встретимся и вновь разбежимся. Жаль, что однажды ты пролетишь мимо меня на бешеной скорости… поскольку не узнаешь. Перегораю я. Истлеваю до полного угасания.

А ты лети, лети моя большая белая птица. Я провожу тебя взглядом. Провожу и буду стараться выжить. Выжить, чтобы ещё хоть раз увидеть тебя на горизонте. Увидеть, как ты летишь в мою сторону. Не ко мне. Просто, в мою сторону". 

(из сожженного письма)  

***

– Алло, Юля. Привет. Это Максим. Я сегодня приобрёл сотовый и вот звоню тебе. Так что если возникнет необходимость, звони мне. Это мой номер.

– Здравствуй, Максим. Неожиданно, конечно. Хорошо. Буду знать, что у тебя теперь есть сотовый.

– Юль, расскажи, что вчера произошло?

– Банальная женская истерика.

– А подробностями со мной поделишься?

– Максим… ты только ради этого позвонил?

– Нет. Я хотел пригласить тебя сегодня в кафе.

– У меня совершенно нет желания куда-либо идти.

– Юль, мне нужно с тобой поговорить. У меня к тебе предложение. Просьба. Но это не телефонный разговор.

– Ладно. Говори, где и когда?

– Кафе «Абажур». Восемь вечера.

– До встречи.

 Я отложила сотовый и, присев на диван, накрыла ладонями лицо. Как же меня измучил этот голос… и тот, кому он принадлежал.

А вечером в кафе я вновь его услышала:

– Привет.

– Привет, – ответила я и даже улыбнулась.

Он, конечно, не заметил вымученность этого жеста. Это, как рефлекс. Вижу и улыбаюсь. Глупо? Я знаю. Но уже устала с этим уродством бороться.

– Присаживайся. Что для тебя заказать?

– Зелёный чай, – уже присев напротив него, сказала я.

– И десерт, на мой вкус? – а вот он улыбается искренне.

Даже его голубые глаза, мне улыбаются. Мне ли? Просто он приятный воспитанный мужчина, вот и улыбается. Так сказать, улыбается тоже на автопилоте.

– Нет. Только чай. Так, о чем ты хотел поговорить?

– Я хочу тебя попросить об одной услуге, – его взгляд изменился. – Понимаешь, меня Илья пригласил поехать за город на выходные. База отдыха «Мужской каприз». Рыбалка, костерок, шашлычки. И вот я предлагаю тебе поехать со мной. Ты же знаешь мою ситуацию со Светой. А ехать одному не хочется. Буду там, как белая ворона. Один. Все парами, и только я… Поедешь со мной? Мне-то и обратиться больше не к кому.

– То есть ты просишь меня сопровождать тебя? Я правильно поняла? – голос мой дрогнул.

Быть равнодушной не смогла. А так хотелось.

– Да, – в его голосе полнейшее спокойствие.

– Мой ответ – нет. Я не поеду.

– Почему ты отказываешься выручить меня?

– Почему-почему? – я поднялась из-за столика и, посмотрев по сторонам, постаралась выровнять дыхание. – Действительно, почему? Странно, да?

Взглянула ему в глаза и улыбнулась. Теперь искренне улыбнулась. Ведь мне действительно было весело. Смешно. Хотелось смеяться над собой.

И всё же я твёрдым голосом сказала:

– Нет, значит, нет. И мой ответ не изменится.

– Юль, почему? У тебя дела? Я прошу мне помочь, это действительно важная для меня поездка. Там будут все мои друзья.

– Да, да. Для ТЕБЯ это очень важно.

Возможно, он даже не расслышал мои слова, ведь я уже выходила из кафе. Однако уйти сразу не удалось. Максим догнал на улице и, схватив за руку, развернул к себе.

– Почему? – повторил он.

Пришлось объяснять:

– Ты хотел мною заменить свою Свету. Светы нет, а я всегда где-то рядом. Как удобно. Правда? И ты решил, что я буду прыгать от счастья, получив возможность потереться возле тебя на этом сраном кемпинге? А вот, не хочу я быть временной заменой. Ты ведь не меня приглашаешь за город, ты просто мной заменяешь Свету. Но своим предложением ты меня отрезвил. Представляешь, на меня снизошло озарение! С опозданием, а всё же снизошло. Спасибо. А-то я уже нафантазировала… в очередной раз. Как говорится: «За время пути, собачка смогла подрасти». Всё! Поздравляю! Я, наконец-то, подросла. Прости, прощай. Меня ждут другие отношения. Нормальные.

Выдернув свою руку из хватки Максима, пошла в сторону дома. На душе было тошно и хотелось выть.

Лишь об одном жалела – что не взяла с собою зонт.

Дождик плакал за меня и его слёзы падали крупными тёплыми каплями летнего дождя.

– Стой! Подожди! – слышу вновь голос Максима.

Но не останавливаюсь. Его голос больше не властен надо мной.

Максим меня догнал, преградил путь и снова в меня вцепился.

– Прости, я оплошал. Я не хотел, чтоб всё так вышло. Я приглашаю ТЕБЯ. Поедем?

– Поздно. Слишком поздно, мой драгоценный старый друг. Прощай.

 Осторожно освобождаюсь из мужских рук и по-дружески хлопаю Максима по плечу. Всё. Теперь он уже не будет меня преследовать. Он растерян. Он остался стоять, а я спешно его покидаю. Бегу по мокрому тротуару. И для меня Максим больше не преграда.

На улице темнело. Становилось холодно. А я всё бежала, бежала. По лужам. Под дождём. И не могла остановиться. Мимо дома, мимо соседнего дома. Ноги меня несли прочь. Прочь от Максима. От той болезненной зависимости, в которой была долгие годы. Возможно, всю сознательную жизнь.

И лишь добежав до фонтана, что был в парке, в нескольких кварталах от моего дома, я остановилась. И пока не отдышалась, думала обо всём и ни о чём одновременно. По лицу давно текли слёзы. Они смывались дождём.

Я достала из сумочки телефон, и набрала сообщение:

«Ты мне больше не нужен!»

Больше мне ему нечего сказать.

Через секунду получателю «МАКСИМ» с моего телефона ушло послание.

Ну, вот и всё.

Стою, смотрю, как капли дождя соединяются со струями фонтана, и думаю, какой же наивной дурой была все эти годы. Воспоминания нахлынули, я отогнать их уже не могла. Теперь я и Максим лишь в прошлом. Я не буду искать с ним встреч. Мои слёзы не будут о нём. И в мечтах его тоже не будет. Нужно лишь время, чтобы забыть весь этот кошмар. Забыть его.

Нельзя, нельзя было столько лет сходить с ума.

Нельзя…

***

Много-много лет назад, когда нам было лет по 18…

Была зима. Мы с Максимом возвращались со дня рождения Ильи, нашего общего друга. Падал снег. Снежинки крупные. Наверное, только в ту ночь были такие крупные снежинки. И вот я шла, смотрела на них и понимала, что время ускользает. Секунды, словно снежинки, пролетают мимо меня и исчезают.

Максим идёт рядом. Да, он пока рядом. И эта близость, это единственное, что есть и было у меня. Ведь он уже давно не тот мальчик, который был для меня словно брат. Но не хотела я теперь воспринимать его, как своего брата. Он был моим соседом. Он был сыном друзей моих родителей. Он был своим в нашем доме. Своим… но не моим. Он дружил с разными девушками. Я же была для него всего лишь соседкой Юлькой. Своя в доску. Он даже иногда делился своими переживаниями. Своими страданиями, эмоциями, которые испытывал к другим девушкам.

Наверное, я с самого детства научилась притворяться, и скрывать истинные чувства. Максим меня этому научил. Я его подбадривала, а сама потом, спрятавшись в своей комнате, рыдала, уткнувшись в подушку. Максим не понимал, что я уже не просто друг. Я девушка, которая в него влюблена. А он влюблялся в других. А он добивался других. И ведь добивался.

Именно поэтому, так сказать, назло Максиму я отважилась и позволила влюблённому в меня парню воспользоваться моим телом. Я не жалела. Я тогда вообще не понимала, что такое хорошо, что такое плохо. Мне казалось, я права. Я мстила Максиму. Хотя он об этом не знал. Он воспринял эту ситуацию, как должное. Ведь, по его мнению, мы просто хорошие друзья с ним были. И ревности не могло быть. Он встречался с девушками. Я как бы тоже, была не одна. Хотя, кроме того единственного раза в семнадцать лет с Сергеем, у меня не было подобных отношений. А спустя год, когда мы в подвыпившем состоянии возвращались со дня рождения Ильи, меня охватила паника. Максим скоро уйдёт в армию.

Как я буду без него?

Мне казалось, что межу нами может ещё что-то получится, но из-за армии всё пойдёт прахом. Всё против меня. Как же мне ему признаться в своих чувствах? Что мне делать?

– Юль, ты чего такая молчаливая?

– Да, так. Вот думаю, ты в армию уйдёшь…

– Уйду. Уйду-приду. Чего ты переживаешь?

Я не ответила. Зато случайно поскользнулась и упала.

– Эй, мелкая, ты что, совсем бухая? – стоя надо мной, смеялся Максим.

– Я? Я не бухая, – обиделась я.

– Да по тебе же видно! – никак не мог успокоиться он. – Тебя ноги не держат!

– Я всего пару бокалов выпила. Здесь просто скользко, – уже поднявшись, и отряхиваясь, почему-то оправдывалась я.

И отвернувшись от Максима, пошла дальше. Но, не успев сделать и двух шагов, снова поскользнулась и упала. Лежу. Вставать не пытаюсь. А Максим, не отошедший от моего первого падения, снова захохотал. Но всё же, поспешил меня поднять.

А подняв, стал стряхивать с меня снег. Его рука быстро скользила по моей шубке. И это было очень мило. До тех пор пока он не решил стряхнуть снег с моих брюк. Вернее с моей попки.

На секунду мы оба замерли. И уже больше я не слышала его задорный смех. Максим выпрямился, закурил и произнёс серьёзным тоном:

– Возьми меня под руку. Здесь, действительно скользко.

Так я и сделала. И мы пошли дальше.

– О чем задумалась? – не выдержал и спросил он.

– Да про армию твою я всё думаю.

– А что про неё думать?

– Ты будешь мне писать?

– Конечно. Я всем буду писать.

– Хочешь, я буду тебя ждать? – неожиданно спросила я.

Максим задумался, посмотрел на меня внимательно, и тихо сказал:

– Нет. Не надо.

– Почему? – моя растерянность проявилась в голосе.

– За эти два года многое может измениться. И наша жизнь, и мы сами. Не надо, не жди.

Когда он это говорил, мы уже вошли в подъезд и от этого его последние слова эхом полетели куда-то вверх по лестничным маршам.

 «Не жди. Жди… Жди…»

Я становилась. Максим вынужден был остановиться тоже.

– Максим, я хочу… – недоговорив, я замолчала и пристально посмотрела ему в глаза.

– Не говори сейчас ничего.

Он опустил взгляд.

– Максим…

Позвала его, но он так и не отважился посмотреть на меня. И тогда потянула его на себя. Легонько. Но этого было достаточно, чтобы он приблизился и коснулся меня.

– Юль, напрасно ты это делаешь. Ведь я не откажусь, а ты потом жалеть будешь.

Посмотрел мне в глаза. А я совсем захмелела.

– Поцелуй меня.

Моя просьба его не удивила. Он не испугался её. И не заставил повторять дважды.

Обнял, прижал к себе и страстно прильнул к моим губам. Я была ошеломлена переменой в нём. Обхватила его руками за шею и утонула в глубине ощущений.

После первого поцелуя, был второй. Третий… десятый. Кто был инициатором очередного поцелуя, уже не замечала. В угаре чувств и ощущений поплыла, словно лодочка по волнам широкой, могучей реки. Я была на пике удовольствий. И не столько интимных, сколько душевных. Мы целовались, обнимались. Мы были как единое целое. Его неожиданная бурная реакция, сделала меня смелее.

Мы опаляли друг друга теплом дыханий. Это были будоражащие ощущения. Его руки скользили по моему телу прикрытому шубкой. Но ему всего этого было мало. Мало меня. Губ моих мало.

И всё же он прервал поцелуй, чтобы прошептать:

– Юль, надо останавливаться.

Мы стояли в полутёмном подъезде и смотрели друг на друга затуманенными взглядами. Дыхания сбитые.

По его взгляду я видела, что на самом деле, и он отступать не хотел.

Движение только вперёд!

Родители наши укатили на совместный отдых к общим друзьям за город. И в ту ночь, ни меня, ни Максима дома никто не ждал. Мы с ним это знали. Знали, но не решались озвучить предложения, возникшие у каждого в голове. Я молчала, он тоже. Шли секунды, они нас отрезвляли. Мне казалось, отрезвление сейчас нам во вред. А когда я услышала слова Максима, о том, что надо останавливаться, сникла совсем.

– Ты со мной согласна? – тихо спросил он.

 Я не ответила. Он меня медленно повёл к лифту. Я слегка отвернулась, чтобы скрыть смущение. Зашли в лифт.

– Ты не хочешь меня? – всё же задала я вопрос, терзавший меня.

 Терзавший с шестнадцати лет.

Мне было сложно понять, что происходит, поэтому я искала разъяснения у Максима. Но он молчит. Смотрит на меня и молчит.

Вышли из лифта, пошли в сторону наших квартир. Я принялась искать в сумочке ключи от своей квартиры. Максим тем временем уже открыл дверь в свою квартиру.

Я на него не смотрю. Я всё ещё занята поисками ключей. Неожиданно, мне на талию ложатся руки Максима. Он стоит сзади. Я больше не ищу ключи. Стою в оцепенении. Но вот Максим меня приподнимает и вносит в свою квартиру.

Оказавшись на его территории, я вновь погружаюсь в ласку. Я во власти его поцелуев, объятий. Наши губы, языки ведут неравный бой за главенство. Наши руки пытаются отвоевать новую территорию на телах друг друга.

Мы целуемся и на ходу раздеваемся. Нам нужно дойти до его комнаты, до его кровати. Прилечь на простыни. И нужно нам сюда вдвоём. Одновременно. Чтоб непременно оказаться вместе. Хотели мы в опале страсти и чувств, быть неразлучными, быть едиными, хотя бы этой ночью. Мы даже не услышали, как тихонько хлопнула входная дверь, ограждая нас от всего мира.

В ту ночь, мы почти не разговаривали.

Единственное, отчетливо помню наш диалог, после первого выплеска потребности друг в друге. Мы лежали в постели. Он меня обнимал и, прерываясь на поцелуи, говорил слова, суть которых я осознала лишь многие месяцы спустя:

– Не жди меня, Юлёк. Не жди. Два года – это очень долго. Ты полюбишь другого. И тебе с ним будет хорошо.

– Но как же? Мы же уже любим друг друга. Я буду ждать тебя.

– Мы друг друга не любим. Это просто симпатия, порыв страсти. Называй, как хочешь. Но не любовь.

– Нет, это любовь! Ты сам не понимаешь, что говоришь! Ты просто сам себя обманываешь.

– Юль, ты красивая. Сексуальная. И ты меня хотела. Мне в армию скоро. Ты только не обижайся, но нет между нами любви. Я не смог устоять. Надеюсь, ты не пожалеешь, что позволила мне тебя внести в квартиру.

– А сам ты об этом не пожалеешь? – огрызнулась я.

– Никогда.

Он вновь меня поцеловал. Прижал к себе и глубоко вздохнул. Мы ещё долго так в обнимку лежали. И молчали. Не засыпали. Думали, каждый о своём. Он гладил меня по спине. Целовал, то в губы, то в шею. Я была в растерянном состоянии. Мне было и радостно, и горько.

Я хотела – я добилась.

Но чего-то другого я хотела. Чего-то другого я добилась.

Максим продолжал диктовать условия. Лишь его желания были приоритетны. Он хотел и он получал. Я была лишь податливым пластилином в его руках. Ведь я была уверена, что создана для него. Он создан для меня. Что его неразумные слова о том, что между нами не любовь, это всего лишь его заблуждение. Его неуверенность в себе, во мне. Что скоро, очень скоро он прозреет и поймёт – я, есть только я.

Я прощу ему заблуждения.

Прощу, что не увидел моих мучений, страданий и жертв.

Ведь я его люблю.

– Максим, я тебя…

Он накрыл мой рот своими губами и не позволил мне признаться в своих чувствах. После этого поцелуя был другой. Потом его руки настолько меня возбудили, что думать, тем более разговаривать, я уже не могла. Я принимала его ласку, его страсть и впервые в жизни испытала пик сексуального удовольствия.

***