Правила аквастопа

Алекс Дубас, он же Леша Топорков, позиционирует свою книгу как книгу о любви. На самом деле - о любви к себе, любимому. Все эти истории, о разных людях, от разных рассказчиков (даже от лица женщин) объединяет одно - самолюбование. Такими историями обычно радуют глянцевые журналы. Девушки в них трогательны и возвышенны (иногда, правда, "с рафинированными глазами"). Мужчины немногословны и мудры. Чем страннее отношения и экзотичнее ситуации, тем лучше. Мило, но не глубоко.
В одном интервью Алекс признался: "Чувствовал себя Достоевским: он выдумал слово "стушеваться", а я - "аквастоп". Вот так вот - ни больше, ни меньше - Достоевским! (Правда, потом выяснилось, что такое слово есть и это - сантехнический термин)

Epic Fail

Жил был парень, звали его Леша Топорков. (Если что, то теперь это Алекс Дубас.) Он работал ди-джеем на местном радио, развлекал людей шутками и не очень, а однажды даже отсидел месяц в тюрьме за то, что во время драки ударил человека ножом. После этого инцидента его очень своевременно пригласили в Москву, работать на большую аудиторию. И он согласился. А почему бы и нет? Москва – город возможностей, город – подчеркну – больших возможностей, в то время как родная Рига для Топоркова «всегда была тесноватой – город, который можно проехать за полчаса». Между тем, говорит о себе Топорков всегда как о «рижанине, живущем в Москве», подчеркивая, тем самым, что он не как москвичи, о нет. Он другой. Не такой. Он глубже. Но блин – какой же ты рижанин, если ты живешь в Москве?! Зачем отчуждать себя от тех, к кому ты ушел? Может, потому что это делает тебя среди них особенным? "Интересным"?

Но это все отклонение от темы. Хотя какой хороший рассказ может быть без отклонения от темы? Неплохая мысль, правда? Жаль, что не моя. Жаль, что большинство мыслей и идей в книге Алекса Дубаса – мысли и идеи не Алекса Дубаса. Думается мне, что у него наверняка есть особенный блокнот (черного цвета, конечно же), где он записывает все-все умные мысли, которые слышит – авось, пригодятся когда-нибудь, и можно будет блеснуть перед слушателями/зрителями или даже составить из них книгу. Как сказала одна из его же героинь – «пригодится в какой-нибудь песне».

Я приведу примеры, чтобы не быть голословной. Приведу только 2, ведь, если я захочу привести больше, придется перепечатать почти всю книгу, а мне очень лень (про нарушение авторских прав тут речи не может никакой идти, естественно). Пример #1 – «Как можно отдавать любовь, если в тебе ее практически нету». Эта мысль не принадлежит Топоркову, нет – она столетиями вырабатывалась многими людьми, которые отталкивались от золотого правила Пятикнижия «полюби ближнего, как самого себя». Топорков-Дубас отнюдь не является оригинальным владельцем идеи о том, что, не полюбив себя, других не полюбить. Еще: «Выбор – наше единственное оружие в вечной борьбе с будущим». Владелец этой мысли – тоже НЕ Дубас; мысль, что в каждый момент нашей жизни мы совершаем выбор, который меняет модель нашего будущего, стара как мир, а сейчас находится на пике популярности. Об этом свои пятьсот томов уже написал Вадим Зеланд, например, как многие другие и до него.

Вообще, присваивать чужие мысли Дубасу и раньше удавалось легко. Вот он говорит, что он – автор интернет-хита «О пользе солнцезащитных кремов». На самом деле, он просто взял и слово в слово перевел эссе Марии Шимич, написанное в 1997, использованное в фильме «Большая сделка» с Кевином Спейси и отчасти позаимствованное у американского писателя Макса Эрмана в его поэме Desiderata (1927 год), которое навряд ли было бы написано без стихотворения „If” Редьярда Киплинга (1895 год). Понимаете, о чем я? Но проблема в том, что никто не знает, кто такие Шимич и Эрман, мало кто читает Киплинга и не все являются поклонниками Кевина Спейси, поэтому воровать и выдавать за свое так легко - ведь никто этого не заметит.

Вдобавок ко всему, Дубас пишет с грамматическими ошибками (не «каталонский язык», а «каталанский», от слова catalán; еще слова «нету» в русском языке не существует), и все его персонажи до смерти плоские и говорят мертвыми словами, и его бесталанные потуги родить оригинальные сравнения и метафоры, а также использование аллюзий, вызывают facepalm, и попытки (в стиле Бегдебера) в чем-то обличить общество – тоже… Про нападки на Григория Гришковца я вообще промолчу - настолько это не по мужски... Можно продолжать дальше, и дальше, только это довольно скучно.

PS. А вот сам Дубас говорит, что «вовсе не планировал становиться писателем». Мало же сейчас надо, чтобы позволить себе так называться...