Я – писатель «А», от первого лица которого написан весь рассказ.

Антон Корнеевич Саблин или Антонио – владелец кофейни на бульваре, добродушный человек.

Актеры театра, городской бомонд, мелкая буржуазия – посетители кофейни Антонио.

Густав – психотерапевт из Карловых Вар, Чехия.

Милена – художник-оформитель книг писателя «А».

Анна Ивановна Ракина – младшая дочь Ивана Владимировича Ракина.

Анастасия Ивановна Ракина – старшая дочь Ивана Владимировича Ракина.

Андрей Васильевич Саблев – муж Анастасии Ивановны Ракиной.

Саша, Петр, Савва – дети Анастасии Ивановны и Андрея Васильевича.

Иван Владимирович Ракин – отец Анны и Анастасии, муж Елизаветы Петровны Ракиной.

Елизавета Петровна Ракина – жена Ивана Владимировича Ракина.

Родион Тимофеевич Ракин – племянник Ивана Васильевича Ракина, офицер российской армии.

Людмила Егоровна Такова – мать Елизаветы Петровны Ракиной, опытная пожилая женщина.

Рабочие и рыбаки в порту Мемеля, простые люди с прибалтийскими диалектами.

Общество простых портовых рабочих Кенигсберга, которых невозможно перепить.

Капитан и рыбаки «Angelkahn», с которыми писатель «А» выходил в Балтийское море.

Скандинавские кочевники, с которыми писатель «А» прибыл в Стокгольм, Швеция.

Ганс – торговец копченой рыбы на рынке Стокгольма.

Ельмаренский Петр Петрович – редактор типографии в Стокгольме.

Почтовые работники Стокгольма.

Официанты, повара из ресторана «Босфор» в Москве.

Дмитрий Алексеевич Гуров – Димон, любовник Анны Ивановны, чтец рассказов.

Иван Протопопов – писатель-беллетрист.

Роман Даерский – писатель любовных романов.

Алексей Корякин – газетный журналист, писатель рассказов о жизни знаменитостей.

Поэты, писатели, художники, скульпторы и другие творческие натуры из ресторана «Босфор».

Ананьин Павел Витальевич – помещик из Ярославской губернии.

Капитан и команда матросов парохода «Pillnitz».

Пассажиры парохода «Pillnitz» – многонациональная веселая публика.

Гид парохода «Pillnitz», рассказывающий в пути о городах Германии.

Кнауф – семидесятисемилетний бюргер с парохода «Pillnitz».

Йозеф – хозяин кафе в Ризе.

Официант кафе в Магдебурге.

Группа туристов с которыми писатель «А» посетил памятники Магдебурга.

Херман Зак – портье отеля «Sonnenplatz» в Гамбурге.

Обувщик мастерской в Гамбурге.

Шарль Морис Шварценбергер – директор театра Талиа в Гамбурге.

Фрау Моника – очень внимательный администратор театра Талии.

Тилл – девушка-костюмер из театра Талии.

Труппа актеров из театра Талии.

Обслуживающий персонал театра Талии.

Официант буфета в театре Талии, просто женщина.

Женщина, двое мужчин – зрители спектакля в театре Талии.

Официанты ресторана Wasserschloss Speicherstadt в Гамбурге.

Ставринский Федор Никанорович – семейный врач Раковых.

Василий и Пелагея и их сыновья – муж, жена и их дети, хозяева частного подворья в Ялте.

Рустик – Ялтинский почтмейстер, молодой да ранний работник почты.

Наталья Витальевна – дочь Анны Ивановны Ракиной и Павла Витальевича Ананьина.

1.Пролог

Данное произведение является дополнением к рассказу «Барская жизнь». Оно написано от первого лица в форме воспоминаний прошлой жизни. Главы рассказа повествуют о творческой жизни некого писателя «А» и влиянии на его творчество отдельных людей, увлекших писателя личными качествами и образом жизни. Встречающаяся по тексту фамилия Ракиных является вымышленной, не имеет к истории никакого отношения и тем более к княжескому роду. События рассказа и прочие описываемые герои сюжетов также не существовали в реальной жизни никогда, к истории государства не имели никакого отношения. Действия рассказа происходят не только в России, но и в других европейских странах, определенно относятся к периоду второй половины девятнадцатого века. В рассказе удалось абстрагироваться от исторических фактов и конкретных лиц, чтобы заточить внимание читателя на вечных темах отношений между людьми. В последней главе «Барской жизни» автор недостаточно раскрыл характер любовницы и будущей супруги Ананьина Павла Витальевича – ярославского помещика, а только описал момент встречи и сжатое описание их дальнейшей жизни, поэтому понять причины, почему Анна Ивановна согласилась стать женой помещика, что ее заинтересовало в молодом барине осталось загадкой. В качестве описания Анны Ивановны взят собирательный образ светской дамы, соответствующий понятиям периода второй половины девятнадцатого века. Рассказ построен на хронике воспоминаний писателя о путешествиях по разным странам, в разных компаниях, где главной целью является поиск героев и особенностей их жизни для будущих книг. Те, с кем встречается писатель по жизни, оказывают существенное влияние на его творческое настроение. Неизгладимые воспоминания увлекательных бесед в компании Анны Ивановны пробуждают в писателе чувства любви и уважения к семье Раковых. В рассказе присутствуют личные рассуждения писателя «А», которые можно легко отнести не только к прошлому периоду истории, но и вполне применить к настоящему времени. Эти художественные вставки позволяют раскрыть характер главного героя рассказа, и позволит читателю обнаружить подобные ощущения в себе.

2.Фант

По своему обыкновению я вышел рано утром на бульвар с вчерашней новостной газетой «Вестник города» в руках и занял место на лавке для того, чтобы скоротать время до открытия полюбившейся мне кофейни. Подобную моду я взял после прошлогоднего посещения Дрездена, где находился по велению души и поиска творческого вдохновения. Там так было заведено среди немецкой мажории и я также повелся, быстро почувствовал вкус утреннего свежезаваренного кофе и эйфорию благополучия. К кофе всегда прилагался стакан ключевой воды и маленький кусочек горького шоколада на узорчатой салфетке. Свою привычку я привез в российский провинциальный городок, где у меня был родной дом и доходный дом на десять комнат в центре. Комнаты в этом доме снимали в основном гастролирующие артисты или просто гости. Так вот, привычкой пить кофе по утрам я заразил местных буржуа, особенно актеров театра, писателей-сценаристов. Сегодня, в этот ранний час на лавке я оказался первым. На часах показывало начало девятого, рассвело, апрель на дворе. Ждать оставалось недолго, где-то к половине девятого открывались двери кофейни и нас, а-ля гурманов, вежливо приглашал на утренний кофе владелец Антон Корнеевич Саблин или, как ласково называли его все на итальянский манер, Антонио. В это время завсегдатаев собиралось от пяти до десяти человек со всего городка, остальные тянулись до обеда группами и поодиночке. Ожидая открытия, я посидел немного, потом обмяк на спинке, перемахнул ногу на ногу и развернул газету на предпоследней странице, чтобы дочитать то, на что вчера не хватило желания вникать. В каждой статье журналисты пытались заголовком приукрасить события до критической черты, а в тексте разъясняли суть событий в выгодной форме заказчику статьи. Опыт жизни и постоянное общение в разных кругах научили меня отличать правду ото лжи, читать смысл между строк, понимать назначение словесного ударения, догадываться, кому это было выгодно, и с какой целью. Таким образом, ежедневная тренировка ума держала меня не только в интеллектуальной напряженности, но и в ходе общественной деятельности, политики и хозяйственной деятельности. Зачитавшись увлекательной статейкой о разоблачении чиновника во взятничестве, я не заметил, как рядом со мной на скамейке очутилась молоденькая и незнакомая девица, которая сидела в явном напряжении, как говорят в народе: «Будто кол проглотила». Мне это показалось странным, но вида я не подал, только кратко взглянул ей в лицо, скорее, дабы признать былое знакомство. Но девушка оказалась мне незнакомой. Тем временем, до открытия кафе оставалось меньше четверти часа, только скучать не пришлось.

– Простите, господин, вы не сможете уделить мне внимание? – Вдруг, робко заговорила незнакомка.

«Наверно попрошайка, хочет уехать к маме за город или на лечение деньги собирает», что я мог подумать еще, но оставлять без внимания человека в беде было не в моих правилах и я, хоть и с большим запозданием, отвлекся от чтения газеты.

Я повернул голову в ее сторону, чтобы рассмотреть внимательнее источник беспокойства. На вид ей было лет так шестнадцать. Темные длинные и слегка волнистые волосы украшали довольно милое детское личико с высоким ровным лбом, открытыми для общения серыми глазами. Картину зеркала души, то есть лица, украшали ровные брови в сочетании с таким же ровным носом, небольшими алыми губами и маленькой ямочкой на овальном подбородке. Стройная фигура среднего роста, ровная, даже чуть вогнутая спина, небольшая грудь, тонкая ровная шея под красным ситцевым шарфом, все это говорило о хорошем здоровье и сдержанности в пище, а также жертвование удовольствиями в обмен на просвещение, культуру и увлечение естественной жизнью. На лице девушки виднелся естественный ярко-розовый румянец, указывающий на слабость к проявлениям совести, повышенную стыдливость, а также на необузданную страсть под девятью вратами внутренних запретов. При кратком взгляде на ее руки и тонкие длинные пальцы, увиденное меня окончательно убедило и расположило к общению, что я имею дело с личностью аристократического происхождения и высокого интеллекта, человеком женского рода, который не причинит вреда окружающему миру без особых на то причин. По одежде можно было смело судить о безбедной жизни иждивенки, родительской любимице. Бежевое оборчатое платье осенне-весеннего стиля казалось не из дешевых, на плечах лежала шерстяная накидка. Видно, вся одежда сшита четко по размеру, что еще раз указывало на состоятельность владелицы. Несмотря на прохладное утро ей, как впрочем, в таком возрасте это понятно, сердце било жар в голову, а голова согревала вены. Не в пример моей шерстяной кепи с опущенными меховыми ушками, у нее на затылке головы была соломенная шляпка. Шляпку украшали скрученные матерчатые цветочки и цветные ленточки, завязанные под подбородком бантиком. Глядя на ее прическу я подумал, что ей не будет холодно даже в более холодную погоду, но представить более тяжелого головного убора на этой молоденькой головке не получалось. После краткого осмотра соседки по лавочке и составления характеристического портрета для читателя я очнулся от задумчивости и открылся для общения.

– М-да, вы уже в моем внимании. Что вам угодно? – Сказал я так, словно был всегда циником, что даже удивился своему хамству.

– У меня болит нога, мне кажется, я ее подвернула. Очень больно. Вы не могли бы мне развязать шнурок на сапоге? Только не подумайте ничего дурного, я из порядочной семьи и мне не надо денег. – Оправдывалась девушка.

– Как же вы так умудрились? Аккуратнее надо быть. – Нехотя я согласился помочь. – Ну, что ж, давайте посмотрим.

Не будучи снобом и не стыдясь совершить унизительный поступок и тем более быть высмеянным, я развернул газету и бросил ее на тротуар под ноги, а потом, опершись, встал на нее коленями. В моей власти оказалась уникально тонкая голень, практически невесомая, теплая, покрытая тонкой узорчатой материей шелкового чулка. Шнуровку полусапожек развязать не составило большого труда, труднее было снять сапожок с больной ноги, но девушка молча терпела. Это показалось немного странно, уж не розыгрыш ли это какой-нибудь, ведь если человеку больно, то это трудно сдержать, по крайней мере, у меня именно так бывает. Да и вообще, встать на колени перед незнакомой девушкой, словно я влюбленный дурак, который просит ее руки и сердца. Пока я снимал обувь, в моей голове разыгралось воображение с несколькими вариантами исхода событий. Девушка могла меня унизить, позвать на помощь полицейского, громко объявить всем о моем невыполненном обещании, признать меня гулящим отцом. Но ничего подобного не произошло. Не подавая виду на разгар гражданской войны в моей голове, я решил сыграть в эту игру по-взрослому, то есть до конца, только по своим правилам.

– Очевидно, произошло обычное растяжение, но двигаться в таком случае нельзя. Как бы вам не хотелось, я настаиваю на вызове извозчика и лично доставлю вас к вашим родителям. – Серьезно сказал я, поднимаясь с колен и выпрямляясь.

– Подождите! – Вскрикнула она. – Не надо извозчика!

– Что не так? – Подыграл я, играючи голосом. – Лучше сразу в больницу?

– Не надо к родителям! И не надо в больницу! Мне уже полегчало. Лучше, помогите мне обратно одеться, и я все объясню. Обещаю.

– Годится. Моя выгода? – Тянул я время, торгуясь.

– С меня кофе! Ароматный. Горячий. Деньги у меня есть. – Выпалила девушка без сомнения.

– А по рукам! – Согласился я и принял протянутую мне руку, но только подержав ее за пальцы.

Пришлось опять опуститься на колени пред молодой особой и обуть ее. На мгновение я почувствовал себя отцом ребенка, хотя у меня никогда не было детей, и не был женат. Обратный процесс прошел быстрее, пришлось только повозиться со шнурками, но все получилось. Не успел я подняться, как девушка сразу вскочила на ноги. Я тоже неспеша поднялся, опершись на правое колено и, наконец, рассмотрел ее лицо внимательно. Оно играло в эмоциях, сменяя грусть на восторг, смех на удивление. Не успел я материализовать образ в слова, как она тут же изменила ход событий.

– Спасибо, что согласились мне помочь. Честно! Я уже взрослая. Все дело в моей компании. Не подумайте плохо. Все довольно прилично. – Затараторила она.

– Стоп. Я ничего слышать не хочу. Мы сейчас идем в кафе. Смотрите, оно уже открылось, там, за столиком и поговорим. – Я уверенно прервал девичьи сомнения, взял под руку молодую особу и повел в кафе.

Девушка не стала сопротивляться и отправилась со мной. На ходу она вертела головой, все-таки озираясь внимательно по сторонам, словно ища кого-то, кто ее сопровождал на расстоянии. В кофейне я снял кепи, пальто и повесил на вешалку за стулом. Девушка не стала ничего снимать, ее устраивал уличный образ. Улыбчивый Антонио, ничего не спрашивая, лично принес нам два черных кофе в маленьких фарфоровых чашечках на блюдечках, два стакана воды и две салфетки с шоколадками. Мы поблагодарили его, а потом молча попробовали на вкус напиток, закусывая шоколадом. Девушка успокоилась в моей компании, но румянец со щек не переставал сходить, указывая на продолжающееся внутреннее стеснение. Это чувствовалось по ее беспокойному взгляду в момент дегустирования бодрящего напитка, и тогда я начал разговор первым.

– Ну-с, теперь я выслушаю вашу историю, прелестная барышня.

– Простите, это покажется странным, но я никак не хотела вас разыграть, а только выполнить фант. – Начала девушка.

– Давайте начнем с того, – я прервал ее. – Как вас зовут?

– Анна, Анна Ивановна Ракова. – Девушка открыто посмотрела на меня.