Но Макиан, казалось, вовсе не был потрясен. Он поднял голову и, очевидно, принял увиденное за еще один странный элемент мира, который он вдруг перестал понимать.
Люди же не меняются, и даже теперь, через десять тысяч лет после постройки пирамид и пять тысяч лет после взрыва первой атомной бомбы, в них кроется неразрешимая загадка и нечто удивительное.