Сейчас

Лёгкий цокот каблучков замирает около моего стола, а потом я слышу голос директора:

– Милена, пройдёмте, я познакомлю Вас с директором фирмы.

Я непонимающе смотрю на Александру Сергеевну. Какой ещё директор? А она тогда кто?

– А разве вы не…

– Нет, Милена. Я тот самый директор, о котором вы подумали. Но не будем же мы, словно во времена феодального строя, величать владельца фирмы Хозяином? Тем более что Максим Алексеевич с сегодняшнего дня сам решил уделить внимание управлению фирмой. И будет разумно называть его нашим директором.

Кажется, Александру тоже не очень радует перспектива сидеть и вкалывать на благо фирмы под неусыпным взором её владельца. Да и уровень всевластия её теперь значительно снизится. Я тут же улыбаюсь собственным мыслям. Кольцо всевластия, похоже, перекочевало из тонких пальчиков Александры в загребущие мужские руки некоего Максима Алексеевича.

– Я рада, что у вас такой позитивный настрой. А теперь будьте так добры, поторопитесь! И не забудьте захватить с собой ежедневник. Вполне возможно, что у Максима Алексеевича возникнут распоряжения, которые необходимо будет исполнить в кратчайшие сроки.

А вот теперь уже не так весело! Начальник, с порога раздающий налево и направо приказы, явно заставит меня понервничать. Я оправляю блузку и накидываю пиджак, скрывающий аппликацию ярко-красного перчика на левой половине груди, и иду вслед за Александрой. Мы проходим через весь офис в зал для собраний. Она поворачивает ручку двери, входя первой, а я семеню вслед за ней. Но она огибает длинный стол с левой стороны, я же направляюсь вправо, всё ещё не решаясь взглянуть на владельца фирмы.

– Добрый день, – раздаётся его голос. Фраза звучит так, что сразу становится ясно – никакой он не добрый! Хотя бы потому что… Да хотя бы потому что я слышала этот голос на протяжении одного очень жаркого курортного вечера и горячей ночки. И утро было тоже ничего!.. Я поднимаю глаза и под пристальным взглядом мужчины автоматически передвигаю ноги вперёд, благодарю мозг за то, что в этот момент он мужественно перехватывает управление на себя, оставляя меня барахтаться в озере нерешительности и желания убраться отсюда подальше.

Губы мужчины недовольно поджаты – никаких тебе соблазнительных ямочек на слегка небритых щеках. Волосы аккуратно зачёсаны назад и не топорщатся. Серые глаза осматривают меня пристально, словно подмечая каждую деталь моего гардероба: ярко-красный пиджак, и брюки-джинсы высокой посадки, туфли на танкетке. Он останавливает свой взгляд на выбившихся из причёски прядях волос, а потом скользит взглядом ниже. И тут я понимаю, что он на самом деле замечает действительно всё: и аппликацию перчика на блузке, и легкомысленную вышитую надпись Very-very hot, которую я бесполезно пыталась скрыть пиджаком.

Я понимаю всю бессмысленность своего жеста, но всё же перед тем, как сесть, застёгиваю пиджак. Наискосок! Не попадая пуговицей в нужную прорезь!.. Новый директор морщится и переводит взгляд на Александру Сергеевну, уже успевшую сесть в кресло, заложив ногу на ногу.

– Это Милена, наш новый сотрудник! – с улыбкой представляет меня Александра Сергеевна.

Я всё же заставляю встретиться себя глазами с Максимом Алексеевичем. Звучит-то как! И да, он тоже меня узнал! Ну здравствуй, «мистер Полотенце», говорю я ему мысленно, или мне теперь величать тебя «босс»?

Глава 1. Милена

Два-три месяца назад

Я шла к своему привычному месту на пляже, от всей души наслаждаясь жаркими лучиками курортного солнца, даже не подозревая, что через несколько минут моё настроение будет испорчено самым наглым образом. По доброй старой традиции всех отдыхающих место на пляже я занимала заранее. Выучилась этому буквально на второй же день. Накануне вечером раскладывала своё полотенце на шезлонге с гордостью завоевателя, воинственно поглядывая по сторонам: не осмелится ли кто позариться на святое? Не осмеливались. Даже с нагловатой супружеской четой крикливых немцев, располагавшихся по соседству, я быстро нашла общий язык. Лучезарно улыбалась frau Анне, махая рукой на прощание: Bis bald! До скорого, мол, завтра увидимся! И за всё то время, что я отдыхала на курорте, ничего из ряда вон выходящего не происходило. Более того, мы с frau Анна и её мужем herr Петером скооперировались. И если кому-то из нас случалось задерживаться, зорко бдили за тем, чтобы наглецы не посягали на чужое. Потому я не ожидала никакого подвоха, шлёпая к месту своего отдыха.

Но уже издалека увидела, что моё место занято. Чья-то тёмно-русая макушка с торчащими во все стороны волосами спокойно возлежала на моём законном месте! Возмутительно! Вот не зря опасалась, что как только frau и herr восвояси отправятся в свой родной Deutschland, мне в соседи по пляжу достанется какая-нибудь наглая особа. А в данном случае особь была мужского пола, что возмущало меня ещё больше. Где джентльменство, где врождённый благородный порыв души? И как только рука поднялась на моё любимое ярко-бирюзовое полотенце?

Я подошла к шезлонгу и намеренно встала так, чтобы тень от меня упала на лицо мужчине. Тот отреагировал не сразу, лежал спокойно ещё с полминуты, прикрыв свои бесстыжие глаза тёмными линзами солнцезащитных очков.

– Hey, mister… – начала было я, обращаясь на своём кошмарном английском, а потом увидела на экране iPhone, зажатого в руках мужчины иконки, подписанные родным русским языком. И порадовалась тому, что хотя бы понять друг друга мы сможем без особых затруднений.

– Привет! – ещё раз поприветствовала я нахала, – вообще-то, это моё место!

Я хотела, чтобы фраза прозвучала как можно более мило. Но отчего-то голос выдавал наличие во мне как минимум одного маленького, но очень воинственно настроенного полководца. Который в данное время поглаживал остриё топорика войны, любовно так и с затаённой нежностью.

– Привет, – наконец, соизволил молвить незнакомец, приподнимая очки. Тёмно-серые глаза озорно блеснули на загорелом лице, а губы расплылись в улыбке, отчего на щеках заиграли соблазнительные ямочки. Полководец опешил на мгновение и, смущённо спрятав топор войны за спину, отчего-то с умилением воззрился на эти милые ямочки на лице красавца.

– Не знал, что здесь было занято, – мужчина заразительно улыбался, сражая полководца наповал. Так, а ну-ка соберись, разозлилась я, наше место дислокации занято!

– Занято, – спокойно возразила я, – вот тут лежало моё полотенце, бирюзовое.

– Не видел, – заявил мужчина, не торопясь вставать, – в моём понимании, если на шезлонге нет никого и ничего, его можно спокойно занять.

– И всё же оно тут было, – упрямо заявила я.

Мужчина, вздохнув, поднял-таки с шезлонга свою задницу и повернулся кругом. Смотри, мол, нет ничего подо мной. А задница у него была отменная: аккуратная, подтянутая и наверняка твёрдая. Мечта, одним словом! Да и сам он был очень даже ничего… Высокий, стройный, спортивный, но в меру, не перекачанный. Нет, вздохнула я мысленно. Всё же нужно ввести какое-нибудь распоряжение на законодательном уровне, запрещающее мужчинам быть настолько обаятельными. От таких красавцев… вон – все полководцы умиляются и тают… Никуда не годится!

А мужчина, продемонстрировав всего себя, улёгся обратно на шезлонг и опустил солнцезащитные очки. Аудиенция окончена – говорил весь его вид. Само совершенство отдыхать желает. Он повернул голову налево и проронил:

– Вон там… Под соседним шезлонгом не твоё полотенце, случайно?

Я посмотрела в указанном направлении. И точно – свёрнутое трубочкой под соседним шезлонгом лежало моё полотенце. Лицо полыхнуло от смущения, и наверняка в этот момент все мои веснушки обозначились ещё ярче. Да и вообще, я почувствовала себя неловкой и смешной, когда ныряла за своим полотенцем, словно весь пляж поглядывал, посмеиваясь, за рыжеватой девицей, оставшейся с носом.

В тот день мне так и не удалось отвоевать свою территорию. Красавчик на протяжении практически целого дня только и делал, что поджаривался на солнце, поворачиваясь то одним боком, то другим. Ни дать ни взять – курочка гриль, да и только! И сколько же в тебя ультрафиолета влезает, недовольно думала я, глядя на и без того смуглую кожу мужчины. А тому хоть бы хны: ныряет в бирюзовые волны океана, играет в мяч и болтает с соседней парочкой, вновь загорает… С пляжа его совершенство соизволило уйти только вечером. И то наверняка только для того, чтобы сражать своим великолепием в многочисленных барах и клубах толпы отдыхающих девиц.

Дождавшись, пока мужчина удалится, я по старой доброй привычке разложило своё полотенце на шезлонге, заранее злорадствуя. Место будет моим – и точка!