– Какой ты упрямый! Нет у нас никаких отношений. Это всё фикция.
– Врёшь. Ты чересчур остро реагируешь на всё. Поэтому я делаю вывод, что для тебя это значит гораздо больше, чем просто изобразить отношения парочки.
Подловил. Поймал. Понял. Вот только не надо лезть ко мне в душу и цеплять меня ещё и этим. Я проигнорировала его слова, не став ни отрицать их, ни соглашаться с ними.
– Ты просто заигравшийся аферист, Родион.
– Чёрт! Послушай, Таня. Я и без этого наследства не бедствую. И даже если с ним ничего не выгорит… Я не хочу с тобой разводиться не по этой причине.
– Да? А по какой же?
Родион вздохнул. И судя по звуку, ударил макушкой по двери.
– Я тебе уже неоднократно говорил и повторю ещё: ты мне очень нравишься. Может быть, я в тебя влюбился!
Не поддаваться на его слова. Не реагировать глупой улыбкой. Я кое-как отскребла улыбку со своего лица, абсолютно глупую и бессмысленную улыбку.
– Ты даже сам в этом не уверен, Родя.
– Но я хочу в этом убедиться. Ты мне не безразлична. Очень. Чёрт, неужели незаметно?
– И что ты предлагаешь? Изображать мужа и жену до тех пор, пока ты не разберёшься со своими чувствами? Я буду находиться рядом, пока ты ждёшь наследства и копаешься в себе. А потом, когда один из этих пунктов выполнится, или сразу оба…
– Ты боишься остаться одна? – перебил меня Родион и тут же пылко заверил: – Не останешься!
– Ты недавно сам сказал: хочешь убедиться в том, что я тебе нужна. А если не найдётся этому подтверждения? Тогда что?
– А-а-а-а-а-ар, – зарычал Родион, громыхнув кулаком по полу, – значит так, Таня. Развода не будет. Ты – моя. Смирись.
– Не дождёшься, Родион. Я не вещь и не сувенир, который станет твоим только потому, что тебе захотелось красивую статуэтку.
– Нет, Ласточка. Дело не только в красоте. Я не хочу с тобой разводиться не только по этой причине.
– О-о-о-о… Так причин много?
– Хватает.
– Какие, Родион? Назови хотя бы одну!
– Назову. Дверь сейчас открою и скажу.
Я встала. В замке провернулся ключ. Родион распахнул створку. Я, задрав голову кверху, посмотрела на его уставшее лицо с двухдневной щетиной.
– Непрезентабельно выглядишь, Родион.
– Хуёво спал, Таня, – поджал губы Родион и мрачно усмехнулся, – вернее, совсем не спал. Так значит, тебе нужны причины?
– Да. Причины. И не одна, – уцепилась я за последнюю соломинку.
– Да? А сколько же? – опёрся плечом на дверной косяк Родион.
Сколько? Чёрт… Какую бы цифру назвать? Я растерялась на мгновение, а потом вспомнила, что впереди маячит всемирный женский день восьмое марта и выпалила:
– Восемь!