– Пойдём, – согласилась я, идя вслед за Родионом. – И кстати, твой братец мне противен до глубины души, – сказала я в спину Родиону.
Он остановился и напрягся, спросив:
– Правда?
– Конечно, правда. Он склизкий и гадкий слюнтяй. Мне никогда не нравились такие недомужчины.
– А какие мужчины тебе нравились? До меня, разумеется…
Я рассмеялась: Родион себя, любимого, никогда не обидит вниманием.
– Какое тебе дело до тех, что были до тебя? – спросила я, приобняв Родиона.
– Никакого. Чёрт… Это звучит так вкусно, скажи мне это ещё раз?
Мужчина обернулся, перегородив своей фигурой проход. Его глаза лихорадочно блестели. Родион выглядел так, будто ему на самом деле было очень важно услышать именно эти слова. От меня. Моё сердце забилось, как птица, пойманная в силки. Быстро и часто. Язык словно прилип к нёбу. Близость Родиона волновала и заставляла меня нервничать. Я кое-как собрала остатки самообладания, сказав:
– Бабушка Марта нас ждёт, Родя. А нам с тобой ещё надо замаливать порчу её имущества.