1

Брайан поднялся в свою комнату, стараясь не шуметь. Его пальцы, всё ещё хранившие аромат её кожи, скользили по простыням, словно пытаясь ухватиться за воспоминания. Он вдыхал остатки её запаха, задерживая дыхание, наслаждаясь каждым мгновением.

Снова пришло возбуждение – не то, которое вызывала её близость, а то, что рождалось от воспоминаний. Он лежал неподвижно, позволяя фантазии овладеть собой, пока её запах не проник в каждую клетку его тела. Закрыв глаза, он продолжал, утоляя свои желания.

Когда он наконец погрузился в сон, его мир наполнился образами. Софи снова была рядом. Она стояла у окна своей комнаты, и свет её лица казался почти волшебным. Она улыбалась ему, и в её глазах была манящая тайна. Звала его. Он шагнул к ней, но как только поднял взгляд, воздух наполнился страшным звуком – резким, отчаянным криком из её окна.

Он замер, в глазах застыла паника. Крик оборвался. Подняв голову, он увидел, как кровь стекает по стеклу, оставляя мерзкие следы. Мгновение – и его тело сковало оцепенение. Он рванул к дому. Лестница, казалось, не кончалась, каждый шаг отдавался тяжёлым эхом в ушах. Ноги подкашивались, но он не мог остановиться. Наконец, дёрнув ручку двери её спальни, он ворвался в комнату.

Софи лежала на полу. Разрубленная. Куски её тела разлетелись, как кукольные части. Он звал её по имени, но никто не отвечал. Сердце билось так быстро, что казалось, он не мог вдохнуть. Он заметил странное – нет головы. Где-то в углу что-то блеснуло. Оглядев комнату, он повернул голову влево и замер.

На постели, прямо перед ним, на белоснежных простынях лежала отрубленная голова Софи. И её глаза были открыты. Она улыбалась.

1980 год.

На улице стоял ужасный холод, дул промозглый ветер и моросил мелкий дождь. Ева стояла под зонтом, пытаясь согреться, и слегка подпрыгивала на месте. На ней было нежно-розовое хлопковое платье, которое, увы, не могло согреть её в этот октябрьский день. Рюши, которые так долго пришивала её мама, теперь танцевали на ветру, и Ева с улыбкой наблюдала, как они плавно взлетают, словно крошечные лепестки цветов.

Она вспомнила, как мама принесла ей отрез ткани, завернутый в газету. Эстер, с сияющими глазами, подошла к дочери и показала ей узор мильфлер. Ева часто вспоминала тот момент, когда её мать с гордостью говорила, что сама сошьёт для неё платье. Мама мечтала, как Ева будет щеголять в нём в тёплые дни. Тогда Ева была ещё подростком, и её мир был полон надежд и простых радостей.

Но теперь, когда октябрь наступил, а промозглый холод пронизывал до костей, её платье уже не согревало. Ева стояла под зонтом, осознавая, что, несмотря на всю её мечтательность, жизнь была не такой простой. Она снова посмотрела на улицу и поняла, что её сердце в этот момент уже не принадлежало этому миру. Она была слишком разочарована тем, что её мечты и её родители, с их строгими принципами, противились её отношениям с Отто.

В этот момент её взгляд приковался к фигуре, которая шла сквозь промозглую непогоду.

И вот, словно в замедленной съёмке, он подошёл к ней. Отто, в своей старой, потерявшей форму куртке, с едва заметной улыбкой на губах. Всё вокруг казалось тусклым по сравнению с тем светом, который исходил от него. Он был тем светом в её жизни, которого ей так не хватало.

– Привет, – сказал он, и, несмотря на усталое лицо, в его глазах сверкал тот самый огонь, который, как и прежде, заставлял её сердце биться чаще.

Отто с улыбкой подхватил её за талию и, покрутив в воздухе, неожиданно поскользнулся на влажной дорожке. Он едва не упал, но в последний момент сумел удержаться. Её смех, как прозрачные капельки дождя, прозвучал в этот момент сладко и непередаваемо.

– Ох, ты что, с ума сошёл! – засмеялась она, покачивая головой, но всё равно почувствовала, как в груди её заныло нечто тёплое. Он всегда был для неё таким – немного непредсказуемым, порой слишком беспечным, но всегда любимым. Он снял свою куртку и укутал её.

– Прости, что задержался. Не мог уйти раньше. Были мелкие проблемы на смене, с бригадой, – объяснил он, но она знала, что это не имеет значения. Важно было лишь то, что он был рядом.

Ева лишь тихо кивнула, и его ладонь, осторожно обвив её руку, передавала тепло, которое было для неё самым драгоценным. Его прикосновения были мягкими, но уверенными, а дыхание слегка слышалось рядом, как нежный ветер, играющий её волосами. Он никогда не отпускал её руку, не давая шанса усомниться в том, что всё, о чём она мечтала, было на расстоянии всего лишь одного шага.

Ева оглянулась на родные места – родной город, родной дом, родные лица. Но почему-то всё в этот момент казалось таким чужим. Взрослая жизнь, с её обязанностями и требованиями родителей, как будто тянула её назад. Её родители, из богатой еврейской семьи, всегда стремились к высшему классу. Отец Филипп был профессором химии, известным и уважаемым человеком, а мать, Эстер, с трепетом и заботой следила за тем, чтобы дочь всегда была в окружении людей, достойных её положения. Ожидания были ясны: будущий муж должен был быть достойным, серьёзным и обеспеченным.

Эстер часто говорила дочери, что ей следует найти подходящего спутника жизни, который сможет обеспечить ей не только любовь, но и комфорт. Она надеялась, что это будет кто-то вроде Питера, сына местного юриста.

И вот он – Отто Нойманн. Парень из простого дома, сирота, который сводил концы с концами, и, несмотря на все свои достоинства, он был для её родителей не более чем «неподобающим кандидатом». Но Ева не могла представить свою жизнь без него. Он был для неё всей её вселенной. Он был тем, кто верил в неё, поддерживал, был тем, кто заставлял её сердце биться чаще.

Эстер скрывала от Филиппа, что её дочь проводила ночи с Отто. Она не хотела признавать, что их подростковая любовь переросла во что-то более глубокое.

Отто же понимал, что их чувства не были просто юношеской влюблённостью. Несмотря на все препятствия, он ждал её совершеннолетия, чтобы предложить ей свою руку и сердце. Он скопил достаточно денег, чтобы купить ей кольцо из белого золота с крошечными сапфирами, которое она так хотела.

Свадьба была назначена на 25 апреля 1982 года. В этот день Ева, стоя перед зеркалом в свадебном платье, с волнением рассматривала своё отражение. Когда Филипп открыл дверь детской, он увидел счастливую дочь, которая словно ожила в этом образе.

В его голове промелькнули воспоминания. Он вспомнил, как впервые взял её на руки – маленькую и хрупкую малышку, которая рассматривала его, щурясь от света. Вспомнил её пятое Рождество, когда она, обняв его, получила долгожданную куклу. Вспомнил, как она ненавидела занятия по фортепиано и с громким стуком бросала портфель на пол, рассказывая с яркими гримасами, какие противные руки у мисс Деборы. Вспомнил её первые слёзы из-за первой любви, и вот она уже невеста, которая вот-вот покинет родной дом и начнёт новую жизнь с этим парнем.

Филипп, поддерживая свою дочь под руку, с нежностью наблюдал за ней. Её длинная фата была усыпана лепестками роз, которые бросали ей вслед маленькие девочки. Он повернулся к дочери, и она была так счастлива. Передав её в руки Отто, он отвернулся, чтобы никто не увидел, как по его щеке скатилась слеза, как в тот самый февральский день, когда появилась маленькая Ева.

К сожалению для Евы, погода была ясной и безветренной. Она подняла голову и, убедившись, что лепестки розовых цветков не будут опадать на неё, вздохнула.

Отто не отпускал её руку и после слов священника произнёс:

– Ева, я благодарен, что ты была не лучшим водителем в тот роковой день, когда влетела мне в спину на велосипеде и сбила меня с ног. Хотя я и сломал руку, но встретил женщину, которая стоит передо мной сегодня. Я обещаю любить тебя до конца своих дней, несмотря на любые трудности в нашей жизни. Я люблю тебя, Ева, и буду любить тебя и в другой жизни.

Некоторые женщины, присутствующие на церемонии, вытирали слёзы. Мать невесты, держа руку мужа, не могла сдержать слёз. Увидев, что и глаза Филиппа были влажными, она прижала голову к его плечу и расплакалась ещё сильнее.

Ева дрожащим голосом произносила свою клятву:

– Милый мой Отто, прости, что сбила тебя на велосипеде в тот день. Я не хотела причинять тебе вред. Но если бы я могла заглянуть в будущее, то сбила бы тебя ещё раньше. Я люблю тебя, Отто, и обещаю любить тебя до конца своей жизни и в другой жизни.

Глаза невесты блестели от слёз, и она не сразу заметила, что на них падают лепестки цветков. Удивлённо глядя на своего мужа, она не понимала, почему лепестки падают в ясную и безветренную погоду. Ева считала это благословением Бога.

Но это было не благословение Бога, а друзья жениха, которые услышали от матери невесты о её мечте, которой сегодня не суждено было сбыться.

1998 год.

Ева Нойманн сидела в своём уютном дворике, наслаждаясь последними лучами летнего солнца. В руках она держала бокал с коктейлем, и его прохлада в тёплом воздухе словно успокаивала её мысли, заставляя их расслабиться. Сад вокруг был наполнен ароматом цветов, а тихий шелест листьев создавал атмосферу покоя. Всё было как обычно – её мир, мир, в котором всё давно на своём месте. Но вдруг что-то нарушило этот размеренный порядок.

Её внимание привлек грузовик, который медленно подъехал к соседскому дому. Он остановился у ворот, и, судя по всему, это были новые жильцы. Ева заметила, что вещей было не так много, что показалось ей странным для переезда. На пороге стояла молодая женщина, чуть старше её, с рыжими волосами. Она, по-видимому, активно обсуждала что-то с грузчиками, двигаясь из стороны в сторону, словно не в силах найти себе места. Ева с любопытством наблюдала за происходящим, пока её внимание не было отвлечено маленькой фигуркой, которая появилась перед ней.

– Привет, я – Софи, – раздался звонкий голос.

Ева подняла голову и увидела маленькую девочку, лет пяти, стоящую перед её сыном, Брайаном, который в тот момент сосредоточенно строил что-то из конструктора на траве. Брайан не обратил внимания на новенькую, продолжая возводить свой маленький мир, словно не замечая её присутствия.

Ева слегка надвинула пляжную шляпу на глаза и встала, подходя к детям. Она присела на корточки, чтобы быть с девочкой на одном уровне. У девочки были русые волосы, яркие синие глаза и такая белоснежная кожа, что казалось, она только что вышла из сказки. Ева мягко взяла её за руку и улыбнулась.

– Я – Ева, а это мой сын Брайан, – сказала она. – Вы, наверное, наши новые соседи?

Девочка немного смутилась и кивнула, не в силах сдержать робкую улыбку, но её глаза были наполнены живым интересом.

– Брайан, поздоровайся с соседкой, – строго сказала мама.

Ева взглянула на сына, который, не поднимая головы, сдержанно кивнул и произнёс:

– Привет, София.

– Я Софи! – возмущённо воскликнула девочка.

Ева вздохнула, но её глаза по-прежнему излучали тепло. Она обратилась к девочке, стараясь развеять её смущение.

– Сколько тебе лет? – спросила Ева.

– Мне скоро пять, – ответила Софи, слегка наклонив голову, словно размышляя, стоит ли довериться этой взрослой женщине.

– А ему скоро семь, уже ходит в школу, – произнесла Ева, глядя на сына с любовью и едва заметной заботой.

Дети продолжили свой короткий разговор, а затем Софи, улыбаясь, побежала к своей маме. Ева, возвращаясь к своему креслу, вновь села, продолжая допивать свой коктейль. Вдали, где теперь стоял грузовик, соседка направлялась к дому с маленькой Софи, а Ева, закрывая глаза, погружалась в сон.

Годы шли, и дети, когда-то строившие замки из песка, теперь уже становились взрослыми. Брайан, некогда резвый мальчик, превратился в высокого и привлекательного юношу, который учился в старшей школе. Его атлетичное телосложение притягивало внимание окружающих, а талант к рисованию открывал перед ним новые горизонты. Он всё больше склонялся к мысли, что после школы мог бы попробовать себя в архитектуре, но свои мечты и амбиции продолжал держать в секрете.

Брайан был прирождённым манипулятором. За безупречной внешностью и харизмой лидера он скрывал тёмные чувства, которые тщательно прятал от окружающих.

Софи, его верная подруга детства, была на год младше. Она оставалась такой же прекрасной, как и в детстве, – с русыми волосами, огромными синими глазами и невинной аурой. Они всегда были рядом, за исключением тех моментов, когда Брайан скрытно терзался своими чувствами к ней. Для всех он был её другом, но для него она была всем. Однако никто об этом не догадывался. Свои эмоции он маскировал под безразличием и дружеской заботой. Софи же была влюблена в другого, и все попытки Брайана показать ей свою привязанность оставались незамеченными.

Софи встречалась с Дереком, парнем из компании Брайана. Дерек был типичным «плохим парнем» – раздолбаем, который постоянно попадал в неприятности, изменял и пил. Его поведение раздражало, но при этом он обладал странной притягательностью для женщин. Для Софи он стал тем, с кем она переживала первые бурные чувства. Брайан видел всё это, и это злило его, но он никогда не вмешивался напрямую. Даже когда Дерек хвастался перед друзьями, показывая обнажённые фотографии Софи и смеясь, как будто это был его трофей, Брайан молчал. С каждым таким рассказом ненависть к Дереку копилась внутри него, но он терпел. Терпел, потому что знал: Софи никогда не будет с ним.

Однажды Дерек, вновь посмеиваясь, рассказал Брайану и его приятелям о своём «триумфе» – о том, как он наконец склонил Софи к близости. Это стало последней каплей. Гнев, копившийся годами, вырвался наружу. Брайан поджидал Дерека, когда тот выходил из магазина, и в темноте нанёс ему множественные удары, сломав руку. Всё произошло мгновенно. Дерек не успел понять, кто напал на него. Он лишь слышал глухие удары и чувствовал, как боль пронзает его тело. Никто не мог предположить, что за этим стоял Брайан.

Софи была безутешна. Она переживала из-за того, что её возлюбленный был избит. Брайан, охваченный яростью, пытался донести до неё, что она поступает глупо, считая Дерека тем, кого она заслуживает. Он не мог понять, почему она не видит, как он страдает, наблюдая за её слепой преданностью этому негодяю. Он говорил ей, что она слишком наивна, что заслуживает гораздо большего, но в глубине души понимал: эти слова были лишь отражением его собственной боли. Он не мог позволить себе быть откровенным с ней. Слишком долго он скрывал свои чувства.

2

Вечеринка была в самом разгаре: музыка, смех, звон посуды – всё создавало атмосферу праздника. Однако Брайан не мог полностью насладиться общим весельем. Он сидел у бассейна с парнями, стараясь не обращать внимания на Софи, которая выделялась среди остальных ярким пятном.

Она расположилась на шезлонге, её тело, облачённое в белый раздельный купальник, было безупречно красивым. Простой купальник обрисовывал каждый изгиб её фигуры. Когда она поднималась из воды, лёгкая влага делала ткань почти прозрачной. Брайан пытался не смотреть, но его взгляд снова и снова возвращался к ней, словно притянутый магнитом.

Дерек обнимал её, нежно целуя в шею и шепча что-то на ухо, от чего Софи громко смеялась. Брайан видел её улыбку, но она предназначалась не ему, а Дереку. Это вызывало у парня раздражение.

Внутри него кипели злость, гнев и отчаяние. Он потягивал напиток, который, возможно, уже начал затуманивать его разум и придавать уверенности в действиях, о которых он позже пожалеет. Веки тяжелели, мысли путались, а напряжение становилось невыносимым. Он давно не испытывал такого желания – желания выйти из себя, переступить черту.

Когда Дерек подошёл к нему, Брайан вздрогнул, но тот не дал ему времени на раздумья.

– Эй, друг, давай, – сказал он с ухмылкой. – Мы собираемся играть в «правду или действие». Хочешь присоединиться?

Брайан, не раздумывая, кивнул. Он знал, что алкоголь подталкивает его к рискованным поступкам, но не мог удержаться. Ему было всё равно на последствия.

Когда все расселись вокруг бассейна, игра началась. Вопросы сначала были безобидными, но постепенно атмосфера накалялась. Дерек повернулся к Брайану с ухмылкой.

– Правда или действие? – спросил он, явно ожидая, что Брайан выберет действие.

Брайан уверенно выбрал действие.

– Поцелуй того, кто тебе нравится, – сказал Дерек с издёвкой.

Словно под воздействием невидимой силы, Брайан встал. Его сердце билось так громко, что ему казалось, будто все вокруг слышат этот бешеный ритм. Он больше не мог сдерживаться.

Брайан подошёл к Софи, которая, похоже, не ожидала такого поворота. Он схватил её за волосы, притянул к себе и поцеловал. Это был не нежный поцелуй, а поцелуй, полный страсти и гнева, словно в нём была вся его накопленная злость.

Софи попыталась оттолкнуть его, но Брайан не отпускал. Его руки были крепки, а губы прижимались к её, не давая вырваться. В этот момент всё вокруг замерло. Тишину прерывали лишь его дыхание и стук сердца.

Наконец, Дерек оттащил его за плечо и освободил Софи. Брайан оказался в реальности. Его голова кружилась, сердце бешено билось, а в глазах плыли белые пятна. Не было времени сожалеть. Брайан моментально разбил нос Дереку.

Прошло несколько дней. Брайан думал, как подойти к Софи и оправдаться. Он не чувствовал стыда, считая, что поступил правильно. Ему нужно было лишь объясниться. Он знал: нужно извиниться, чтобы загладить вину, пусть даже перед Дереком, которого он ненавидел.

В последний вечер, когда Брайан решился на встречу, он почувствовал, как растёт его нервозность. Он подошёл к двери её дома и тихо постучал. Когда дверь открылась, он взглянул в её глаза и сразу почувствовал холод в её взгляде.

Брайан понимал, что зашёл слишком далеко, и пути назад не было. Он смотрел на Софи, и в её глазах читались боль, недоумение и что-то скрытое, что заставляло его руки слегка дрожать от удовольствия. Он был готов к тому, что она оттолкнёт его, скажет, что между ними всё кончено. Но он не мог просто уйти, не высказав своих чувств.

– Софи, – его голос звучал низко, пытаясь изобразить отчаяние, – мне нужно, чтобы ты знала. Я никогда не хотел сделать тебе больно. Но я больше не могу скрывать, что ты мне нравишься.

Софи молчала, её взгляд становился всё более настороженным. Она не могла поверить, что Брайан, её друг с детства, говорит такие слова. Она скрестила руки на груди, словно пытаясь защититься.

– Ты снова пьян? – спросила она с лёгким смешком, пытаясь скрыть напряжение. – Или ты серьёзно?

Брайан шагнул ближе. Он видел, как она не верит его словам. Парень сократил расстояние, вторгаясь в её личное пространство, и его желание стало сильнее.

– Я не был пьян, когда поцеловал тебя, Софи.

Софи опустила голову, пытаясь скрыть эмоции, но её губы дрогнули. Брайан загородил ей путь, не давая сделать шаг назад.

– Ты действительно думаешь, что мне это понравилось? – она перевела разговор в шутку, пытаясь уйти от напряжения. – Может, тебе стоит поцеловать меня ещё раз, чтобы я оценила?

Он улыбнулся, не скрывая самодовольства. Всё шло так, как он ожидал. Она сдавалась.

– Ты бы не сказала этого, если бы не думала о нашем поцелуе, – его голос был мягким, но уверенным. – Я знаю, что тебе понравилось. Ты ведь даже не оттолкнула меня. И теперь ты пытаешься оправдаться. Ты хочешь этого, Софи. И я тоже.

Софи почувствовала, как его слова проникают в её сердце. Она старалась скрыть свою неловкость, но её глаза выдали её. Она не могла сказать, что не испытывает тех же чувств, но не была готова признать это вслух.