«Рафаэль. Я разобью твое сердце» 18 +

Агния Арро

Цикл: «Игры падших»

Аннотация:

– Почему ты меня не целуешь?

– Потому что на этом я не остановлюсь.

– Ты не хочешь? – смущается хорошая девочка.

– Я? – усмехаюсь. – Очень хочу. Но ты еще маленькая для взрослых игр. Беги от меня, Ника, пока я не разбил твое сердце.

– Ты же этого не сделаешь, Раф, – наивно заглядывает мне в глаза.

– Обязательно сделаю. Беги!

***

Раф: блондинки – моя слабость. Испортить их хочется особенно сильно.

Ника так невинна. Большие серые глаза, светлые волосы до самой задницы и упрямый взгляд. Я подсел на запах ее духов, а шрамы, скрытые манжетами, вызывают все больше вопросов.

Ника: моя жизнь – подделка. Из настоящего в ней, пожалуй, только скорость и один чокнутый стритрейсер, у которого из слабостей только брат-близнец.

Но ведь это к лучшему, правда? Невозможно разбить сердце тому, у кого его нет.

Глава 1

Ника

Так, ну вроде бы все собрала.

Еще раз внимательно осматриваю комнату, поправляю стильные черно-белые манжеты на запястьях. Перекидываю за спину длинную косу и, повесив на одно плечо сумку с видеокамерой, на другое – рюкзак, подхватываю плотно набитый всякой всячиной чемодан и покидаю съемную квартиру в одном городе, чтобы сесть сначала в такси, ожидающее меня у подъезда, потом на поезд и оказаться в новом, еще незнакомом мне городе. Но за свои восемнадцать я привыкла все время перемещаться. Очередной переезд не пугает. Он воспринимается как еще одно маленькое приключение. И кстати! Сегодня же седьмое. С этими сборами совсем забыла.

Последний раз смотрю в зеркало в этой уютной прихожей. Улыбаюсь своему отражению.

– С днем рождения… Ника?

В новом городе меня будут звать именно так. Одно радует: в паспорте больше не придется подделывать дату рождения, и права у меня теперь настоящие. Хоть что-то…

Ладно, не грустим. Приключение, праздник, поехали!

Забегаю к соседке и оставляю ключи для хозяйки съемной квартиры, где мне удалось задержаться на целый год. Милая женщина, забрав у меня связку ключей, взамен вручает пакет с еще теплыми домашними пирожками, завернутыми в цветастое вафельное полотенце. Это очень трогательно и минус одна проблема. В поезд можно не покупать еду.

Выхожу на улицу и без сожаления запрыгиваю в такси.

– Добрый день, – улыбаюсь водителю.

– Здравствуйте. – Пожилой мужчина вежливо кивает в ответ, заводит потрепанную БМВ и везет меня на вокзал.

Смотрю по сторонам, прощаясь с уютным провинциальным городком. Вернуться не обещаю. За все время моих перемещений остановки я еще ни разу не повторяла, поэтому грустить об этом тоже нет никакого смысла. Гораздо приятнее сохранить внутри себя хорошие воспоминания и двигаться дальше.

Расплачиваюсь с таксистом заранее приготовленной наличкой, покупаю большую бутылку воды, пару пакетиков растворимого кофе на утро и пачку чипсов в привокзальном киоске. Прохожу досмотр на входе в красивое здание вокзала и уверенно иду сразу на перрон.

М-м-м, а как тут пахнет!

С удовольствием втягиваю в себя специфический запах этого места. Ни за что не променяю поезд на самолет. Плевать, что ехать долго. Тут одна только атмосфера дорогого стоит.

Нахожу свой вагон, гружусь в купе. В этот раз мне не повезло с билетами. Верхняя боковая полка. Приходится повозиться, чтобы убрать свои вещи и удобно устроиться. С нижней на меня смотрит любопытный голубоглазый мальчишка лет десяти, пока его мама укладывает их чемодан под сиденье.

Показываю ему язык. Он дразнится в ответ, мама грозит ему кулаком, а я ложусь на живот и смотрю, как мы отъезжаем. У меня впереди почти восемнадцать часов дороги. И наверное, это один из моих лучших дней рождения. Как минимум потому, что я провожу его не одна.

Зевнув, переворачиваюсь на спину, открываю книгу в телефоне и погружаюсь в чтение. Уже к вечеру, когда желудок начинает неприлично громко урчать, вспоминаю про пирожки. Делюсь ими со своими временными соседями, а они угощают меня вкусными яблоками с огорода какой-то их родственницы.

Меня пытаются разговорить, но я быстро сливаюсь и забираюсь обратно на свою полку.

Наступает ночь, и в купе гаснет свет. Малой внизу светит себе в лицо телефоном, быстро бегая пальцами по экрану. Опять получает втык от матери и обиженно отворачивается к стене. А я смотрю в потолок и теперь с чистой совестью, пока никто не видит, все же позволяю себе немного погрустить.

У меня никогда не было как у этого мальчишки. И я никогда не смогу закрыть этот гештальт, потому что своих детей у меня тоже никогда не будет. Наверное, странно думать об этом в моем возрасте. И я не загоняюсь, нет. К этой мысли я привыкла так же, как к переездам. Просто…

Ай! Неважно это все! У меня море планов. Город в этот раз большой. Затеряться в нем проще, и есть шанс задержаться подольше. Я в универ поступила, в конце концов. Буду учиться, может, вернусь на лед. Был у меня период, когда я занималась фигурным катанием. Совсем немножко и, конечно, непрофессионально. С моим образом жизни это попросту невозможно. А может, я наконец сниму фильм и в следующем году подам документы на режиссерский, а на юриста буду учиться заочно.

«Да-да, ты забыла? Потом будет новый переезд».

«Помню, но в день рождения помечтать-то можно?» – веду внутренний диалог.

Поезд дергается с короткой остановки. Я вздрагиваю и, повернувшись набок, закрываю глаза. Вагон мерно покачивается, и мне удается уснуть.

– Ника, Ника. – Кто-то трясет меня за плечо.

Резко перехватываю запястье в болевой, спросонья еще не понимая, кого именно зовут и зачем меня вообще трогают. Мама мальчугана вскрикивает, я окончательно просыпаюсь и виновато смотрю на женщину.

– Простите, – шепчу ей, разжимая пальцы. – Испугалась. Что-то случилось? Мы приехали? – Голос еще хрипит после сна.

– Нет, – чуть обиженно шепчет она. – Ты плакала, – растирает кисть и запястье.

– Да? – удивленно моргаю слипшимися ресницами.

Касаюсь щеки подушечками пальцев. Мокрая.

Вздохнув, еще раз извиняюсь перед женщиной, слезаю с полки и иду умываться. Уперев ладони в раковину, долго смотрю в свои покрасневшие глаза.

– А вот не надо было читать фантастику. Она слишком легкая для тебя и не глушит кошмары, – говорю зареванной и такой опасно уязвимой девочке, отражающейся в зеркале. Она все еще виновато смотрит на меня в ответ.

Нехорошо вышло с женщиной. Добрая она очень. А я?

Пожав плечами, набираю в ладони побольше холодной воды. Протираю лицо, шею. Это хорошо помогает проснуться. Вытираюсь бумажным полотенцем, выхожу в тамбур вагона, останавливаюсь и, облокотившись на поручень, смотрю в окно.

Почти на месте. Пассажиры уже шуршат пакетами и вжикают замками своих чемоданов. В нашем купе тоже суета. Все проснулись, готовятся к выходу. Отдаю малому так и не открытую пачку чипсов, а он взамен разрешает мне сделать несколько снимков в мою очень личную коллекцию хороших воспоминаний.

От вагона моих попутчиков встречает мужчина с цветами, а меня – сообщение, прилетевшее на мобильный, как только я ступила на перрон.

«Загляни в камеру хранения. Ячейка номер семь». Это особенно улыбает. «Код 3375. На парковке тебя ждет подарок. С днем рождения». Никаких имен. И даже номер скрыт. На него уже не ответить и простого «Спасибо», его не существует.

Настроение мое летит вверх, а я ускоряю шаг и довольно быстро нахожу нужную мне ячейку в здании вокзала. Пальцы подрагивают от предвкушения. Выхожу на улицу с другой стороны здания и улыбаюсь, увидев ЕГО! «Порше Панамера Спорт» с синей полоской на капоте и таким же бантом на боковом зеркале с водительской стороны.

Боже-боже-боже, это правда мое?!

Жму на кнопку пульта и… Эта шикарная черная матовая тачка приветливо откликается.

– Да! – подпрыгнув от восторга, бегу к машинке. – Ну во-о-от, – веду пальцами по двери, открываю, сажусь за руль. – И зачем мне фигурное катание, если теперь будут гонки?

Глава 2

Рафаэль

Самаэль выходит из ванной с полотенцем на шее и тако-о-ой недовольной рожей, что сдержать смех никак не выходит. Угорая над братом, заваливаюсь на кровать и закрываю лицо подушкой.

– А-а-а, мля, не могу, – со стоном прижимаю ее сильнее.

– Я тебя убью, Раф! – зло рычит Сэм и пинает меня по голени.

– Эй! – откидываю подушку в сторону и смотрю на его выкрашенные в белый анимешный цвет волосы.

Брат стал похож на мечту пятнадцатилетних школьниц. Из него вышел бы отличный злодей для какого-нибудь мульта. Правда, новый цвет волос несколько выбивается из нашего главного правила, но спор есть спор. Придется потерпеть.

– Как это смыть? – Сэм подходит к моему зеркалу и проводит ладонью по волосам, матерясь не только ртом, но и взглядом.

– Не-не, мы так не договаривались. Сегодня ты ходишь в образе, – обламываю близнеца.

– Ты мне на гонку предлагаешь так поехать? – бесится он.

– Естественно.

– Напомни мне в следующий раз ставить на кон бухло, а не собственные волосы! – рявкает Сэм и сваливает, хлопнув дверью моей комнаты.

Бухло – это неинтересно. Весь кайф в эмоциях.

Мы с Самаэлем внешне идеальные копии друг друга. Мелкие отличия скрываются одинаковыми шмотками, прическами, тачками. Нас путает собственный отец, так что обмануть зрение левых людей точно не проблема. Даже сегодня вряд ли кто-то поймет, кто именно из близнецов решил поменять цвет волос. Для этого надо подойти ближе и увидеть небольшое тату в виде буквы «S» или «R», набитых у нас с братом на шее.

– Ты едешь? – Все еще злой Сэм снова вламывается ко мне в спальню.

Забираю косуху с вешалки. Заглянув в зеркало, пальцами взъерошиваю темные волосы и, хлопнув брата по плечу, первым выхожу в коридор второго этажа отцовского особняка. Спускаемся на первый и быстро сваливаем, чтобы не пересекаться с родителем. Очень не хочется обламывать себе настроение перед предстоящим заездом.

Рассаживаемся по абсолютно одинаковым черным тюнингованным мерсам. Друг за другом покидаем двор и под отличную музыку, разгоняющую пульс, врываемся в городской поток.

Играем в шашечки, объезжая слишком осторожных и медленных водителей. Это же так скучно – жить по правилам. Все сливаются в общую серую массу, и я слежу лишь за тем, чтобы никого не зацепить при очередной перестройке из ряда в ряд.

Кожей чувствую, как в мою сторону летят проклятья. Усмехнувшись, давлю на газ, игнорируя светофор, и пролетаю аккурат перед мордой какой-то «вольво». Пальцы крепче впиваются в руль, кровь процентов на пятьдесят уже состоит из адреналина. Обожаю городские гонки! Волосы на затылке встают дыбом от тех эмоций, которыми они заряжают. Но сегодня мы едем за город, на трассу, и будем кататься по прямой.

Тоже неплохо. Бабла поднимем. Папочкино обходится гораздо дороже, чем указано на купюрах, лежащих на наших с братом картах.

Следующий светофор мы пролетаем вместе, снова игнорируя правила. Выходим на трассу, и любые ограничения, кроме технических характеристик наших Аmg GT перестают существовать.

Скорость сбавляем, только когда впереди начинают переливаться подсветкой тачки конкурентов. Сэм выравнивает свою машину, и мы красиво въезжаем в толпу. Находим удобное место для парковки, выходим. В воздухе повисает легкое напряжение, как бывает всегда, когда мы появляемся. На знакомых лицах удивление при виде Самаэля в новом цвете, но никто не посмеет ляпнуть что-то в его адрес. Ржать над братом можно только мне.

Народ отмирает, и веселье продолжается. Две тачки уже стоят на линии старта. Мы не спешим заявляться. Жмем руки организаторам и просто смотрим гонку. Точнее, я смотрю, а моя копия сканирует толпу на предмет симпатичных девчонок.

– Вы потусить или погонять? – спрашивает Алекс, один из тех, кто заправляет подобными мероприятиями.

– Потусить и погонять, – пожимаю плечами. – Есть кто интересный сегодня? – мажу взглядом по стоящим вдоль дороги машинам.

– Найдем… Ох, нихрена себе!

Мы все втроем сворачиваем головы на модифицированный «Порше Панамера». Синяя полоска делит капот пополам, черные, в тон тачки, двадцать вторые диски с синими тормозными суппортами и подсветка под дном в тон деталей.

Ну, вау! Красиво! Я примерно представляю, что у нее под капотом, и очень надеюсь, что ее владелец умеет всем этим пользоваться, а не приехал понтануться на гоночную тусовку.

– Да ладно? – хмыкает Самаэль, а у меня брови ползут вверх от удивления.

Из этого агрессивного на вид «монстра» выходит маленькая, хрупкая девчонка! Лицо закрыто черной маской так, что видны одни глаза. Светлые волосы от макушки заплетены в две длинные тугие косы и лежат на скромной единичке, обтянутой коротким черным топом. Рукава закрывают руки от запястья до плеча, а ладони скрыты под перчатками с обрезанными пальцами.

Мой взгляд скользит ниже по хрупкой фигурке с сексуальными изгибами, задерживается на резинке джоггеров, сидящих очень низко на бедрах. А еще ниже агрессивные ботинки на грубой рифленой подошве.

– Анимешечка, – облизываюсь я.

– Моя! – выдаем хором с братом.

Алекс усмехается и выдвигается знакомиться со своим меркантильным интересом.

– Поделим? – плотоядно облизывается Сэм.

– Я жадный, – ухмыляюсь в ответ.

– Ну-ну, – интонацией издевается он, зная некоторые мои заморочки.

На девчонку не смотрит только ленивый. И при том, что лицо ее тщательно скрыто, мой внутренний хищник уверен: там все шикарно. И масочку очень хочется сдернуть, чтобы в этом убедиться.

Это чудо встает перед своей машиной и придирчиво оглядывает заинтересованную толпу.

– Она че, реально гонять собралась? – усмехаясь, интересуется Самаэль.

Мне вот тоже интересно, что в голове у этой мелкой Анимешки? Тут взрослые мальчики катаются. Влезет?

Поймав нас взглядом, чудо с белыми косами ведет тонкой, изящной бровью и, виляя бедрами, направляется к нам. Пальчиками цепляет петли на поясе своих штанов и еще чуть оттягивает их вниз.