Читать книгу «Избранное» онлайн полностью📖 — Афанасия Фета — MyBook.
image

Афанасий Фет
Избранное

Текст печатается по изданию: Фет А.А. Полное собрание стихотворений. Т. 1.

Приложение к журналу «Нива» на 1912 год / вступительные статьи Н.Н. Страхова и Б.В. Никольского. – СПб.: Товарищество А.Ф. Маркс, 1912.

© ООО ТД «Белый город», 2019

* * *

Элегии и думы

«О, долго буду я в молчанье ночи тайной…»

О, долго буду я в молчанье ночи тайной

Коварный лепет твой, улыбку, взор случайный,

Перстам послушную волос густую прядь

Из мыслей изгонять и снова призывать;

Дыша порывисто, один, никем не зримый,

Досады и стыда румянами палимый,

Искать хотя одной загадочной черты

В словах, которые произносила ты;

Шептать и поправлять былые выраженья

Речей моих с тобой, исполненных смущенья,

И в опьянении, наперекор уму,

Заветным именем будить ночную тьму!

1844

«Постой – здесь хорошо! Зубчатой и широкой…»

Постой – здесь хорошо! Зубчатой и широкой

Каймою тень легла от сосен в лунный свет.

Какая тишина! Из-за горы высокой

Сюда и доступа мятежным звукам нет.


Я не пойду туда, где камень вероломный,

Скользя из-под пяты, с отвесных берегов

Летит на хрящ морской, – где в море вал огромный

Придет – и убежит в объятия валов.


Одна передо мной под мирными звезда́ми,

Ты здесь – царица чувств, властительница дум,

А там – придет волна и грянет между нами…

Я не пойду туда: там вечный плеск и шум!

«Когда мои мечты за гранью прошлых дней…»

Когда мои мечты за гранью прошлых дней

Найдут тебя опять за дымкою туманной,

Я плачу сладостно, как первый иудей

На рубеже земли обетованной.


Не жаль мне детских игр, не жаль мне тихих снов,

Тобой так сладостно и больно возмущенных

В те дни, как постигал я первую любовь

По бунту чувств неугомонных,


По сжатию руки, по отблеску очей,

Сопровождаемых то вздохами, то смехом,

По ропоту простых, незначащих речей,

Лишь нам звучавших страсти эхом.

«Когда мечтательно я предан тишине…»

Когда мечтательно я предан тишине

И вижу кроткую царицу ясной ночи,

Когда созвездия заблещут в вышине,

И сном у Аргуса начнут смыкаться очи,


И близок час уже, условленный тобой,

И ожидание с минутой возрастает,

И я стою уже, безумный и немой,

И каждый звук ночной смущенного пугает,


И нетерпение сосет больную грудь,

И ты идешь одна, украдкой, озираясь,

И я спешу в лицо прекрасной заглянуть,

И вижу ясное, и тихо, улыбаясь,


Ты на слова любви мне говоришь: «Люблю!»,

А я бессвязные связать стараюсь речи,

Дыханьем пламенным дыхание ловлю,

Целую волоса душистые и плечи


И долго слушаю, как ты молчишь, и мне

Ты предаешься вся для страстного лобзанья, –

О, друг, как счастлив я, – как счастлив я вполне!

Как жить мне хочется до нового свиданья!

«Ее не знает свет, она еще ребенок…»

Дух всюду сущий и единый…

Державин


Ее не знает свет, она еще ребенок,

Но очерк головы у ней так чист и тонок,

И столько томности во взгляде кротких глаз,

Что детства мирного последний близок час.

Дохнет тепло любви, – младенческое око

Лазурным пламенем засветится глубоко,

И гребень ласково разборчив, будто сам,

Пойдет медлительней по пышным волосам,

Персты румяные, бледнея, подлиннеют…

Блажен, кто замечал, как постепенно зреют

Златые гроздия, и знал, что, виноград

Сбирая, он вопьет их сладкий аромат!

«Я потрясен, когда кругом…»

Я потрясен, когда кругом

Гудят леса, грохочет гром,

И в блеск огней гляжу я снизу,

Когда, испугом обуян,

На скалы мечет океан

Твою серебряную ризу;


Но, просветленный и немой,

Овеян властью неземной,

Стою не в этот миг тяжелый,

А в час, когда, как бы во сне,

Твой светлый ангел шепчет мне

Неизреченные глаголы.


Я загораюсь и горю,

Я порываюсь и парю

В томленьях крайнего усилья

И верю сердцем, что растут

И тотчас в небо унесут

Меня раскинутые крылья.

29 августа 1885

Ласточки

Природы праздный соглядатай,

Люблю, забывши всё кругом,

Следить за ласточкой стрельчатой

Над вечереющим прудом.


Вот понеслась и зачертила, –

И страшно, чтобы гладь стекла

Стихией чуждой не схватила

Молниевидного крыла, –


И снова то же дерзновенье

И та же темная струя…

Не таково ли вдохновенье

И человеческого я?


Не так ли я, сосуд скудельный,

Дерзаю на запретный путь,

Стихии чуждой, запредельной,

Стремясь хоть каплю зачерпнуть?

Одинокий дуб

Смотри, – синея друг за другом,

Каким широким полукругом

Уходят правнуки твои!

Зачем же тенью благотворной

Все кружишь ты, старик упорный,

По рубежам родной земли?


Когда ж неведомым страданьям,

Когда жестоким испытаньям

Придет медлительный конец?

Иль вечно понапрасну годы

Рукой суровой непогоды

Упрямый щиплют твой венец?


И под изрытою корою

Ты полон силой молодою:

Так старый витязь, сверстник твой,

Не остывал душой с годами

Под иззубренною мечами,

Давно заржавленной броней.


Все дальше, дальше с каждым годом

Вокруг тебя незримым ходом

Ползет простор твоих корней,

И в их кривые промежутки,

Гнездясь, с пригорка незабудки

Глядят смелее в даль степей.

Когда же, вод взломав оковы,

Весенний ветр несет в дубровы

Твои поблеклые листы,

С ним вести на простор широкий,

Что жив их пращур одинокий,

Ко внукам посылаешь ты.

«Эх, шутка-молодость!.. Как новый ранний снег…»

Эх, шутка-молодость!.. Как новый ранний снег

Всегда и чист и свеж! Царица тайных нег,

Луна зеркальная над древнею Москвою

Одну выводит ночь блестящей за другою.

Что, все ли улеглись, уснули? Не пора ль?..

На сердце жар любви, и трепет, и печаль!..

Бегу. Далекие, как бы в вознагражденье

Шлют звезды в инее свое изображенье,

В сиянье полночи безмолвен сон Кремля,

Под быстрою стопой промерзлая земля

Звучит, и по крутой, хотя недавней, стуже

Доходит бой часов порывистей и туже.

Бегу. Нигде огня, – соседи полегли,

И каждый звук шагов, раздавшийся вдали,

Иль тени на стене блестящей колыханье

Мне напрягают слух, прервав мое дыханье.

Осень

Как грустны сумрачные дни

Беззвучной осени и хладной!

Какой истомой безотрадной

К нам в душу просятся они!


Но есть и дни, когда в крови

Золотолиственных уборов

Горящих осень ищет взоров

И знойных прихотей любви;


Молчит стыдливая печаль,

Лишь вызывающее слышно,

И, замирающей так пышно,

Ей ничего уже не жаль.

8 октября 1883

Светоч

Ловец, все дни отдавший лесу,

Я направлял по нём стопы.

Мой глаз привык к его навесу

И ночью различал тропы.


Когда же вдруг из тучи мглистой

Сосну ужалил яркий змей,

Я сам затеплил сук смолистый

У золотых ее огней.


Горел мой факел величаво,

Тянулись тени предо мной, –

Но, обежав меня лукаво,

Они смыкались за спиной…


Пестреет мгла, блуждают очи,

Кровавый призрак в них глядит, –

И тем ужасней сумрак ночи,

Чем ярче светоч мой горит.

16 августа 1885

Угасшим звездам

Долго ль впивать мне мерцание ваше,

Синего неба пытливые очи?

Долго ли чуять, что выше и краше

Вас – ничего нет во храмине ночи?


Может быть, нет вас под теми огнями –

Давняя вас погасила эпоха…

Так и по смерти лететь к вам стихами,

К призракам звезд, буду призраком вздоха!

6 мая 1890

«Кляните нас: нам дорога́ свобода…»

Кляните нас: нам дорога́ свобода,

И буйствует не разум в нас, а кровь;

В нас вопиет всесильная природа,

И прославлять мы будем век любовь.


В пример себе певцов весенних ставим:

Какой восторг – так говорить уметь!

Как мы живем, так мы поем и славим,

И так живем, что нам нельзя не петь.

2 марта 1891

Учись у них – у дуба, у березы

Учись у них – у дуба, у березы:

Кругом зима (жестокая пора!) –

Напрасные на них застыли слезы

И треснула, сжимаяся, кора.


Все злей метель и с каждою минутой

Сердито рвет последние листы,

И за сердце хватает холод лютый, –

Они стоят, молчат; молчи и ты.


Но верь весне! Ее промчится гений, –

Опять теплом и жизнию дыша,

Для ясных дней, для новых откровений

Переболит скорбящая душа.

31 декабря 1885

Добро и зло

Два мира властвуют от века,

Два равноправных бытия:

Один – объемлет человека,

Другой – душа и мысль моя.


И как в росинке чуть заметной

Все солнца лик ты узнаешь,

Так слитно в глубине заветной

Все мирозданье ты найдешь.


Не лжива юная отвага:

Согнись над роковым трудом –

И мир свои раскроет блага;

Но быть не мысли божеством


И даже в час отдохновенья,

Подъемля потное чело,

Не бойся горького сравненья

И различай добро и зло.


Но если на крылах гордыни

Познать дерзаешь ты, как бог, –

Не заноси же в мир святыни

Своих невольничьих тревог:


Пари, всезрящий и всесильный, –

И с незапамятных высот

Добро и зло, как прах могильный,

В толпы́ людские отпадет.

«Всё, всё мое, что́ есть и прежде было…»

Всё, всё мое, что́ есть и прежде было:

В мечтах и снах нет времени оков;

Блаженных грез душа не поделила;

Нет старческих и юношеских снов.


За рубежом вседневного удела

Хотя на миг отрадно и светло;

Пока душа кипит в горниле тела,

Она летит, куда несет крыло.


Не говори о счастье, о свободе

Там, где царит железная судьба:

Сюда! Сюда! Не рабство здесь природе, –

Она сама здесь верная раба!

17 июля 1887

«Когда Божественный бежал людских речей…»

Когда Божественный бежал людских речей

И празднословной их гордыни,

И голод забывал и жажду многих дней,

Внимая голосу пустыни,


Его, взалкавшего, на темя серых скал

Князь мира[1] вынес величавый:

«Вот здесь, у ног Твоих, все царства, – он сказал:

С их обаянием и славой.


Признай лишь явное, пади к моим ногам,

Сдержи на миг порыв духовный –

И эту всю красу, всю власть Тебе отдам

И покорюсь в борьбе неровной».


Но Он ответствовал: «Писанию внемли:

Пред Богом Господом лишь преклоняй колени!»

И сатана исчез, и ангелы пришли

В пустыне ждать Его велений.

«Не тем, Господь, могуч, непостижим…»

Не тем, Господь, могуч, непостижим

Ты пред моим мятущимся сознаньем,

Что в звездный день Твой светлый серафим

Громадный шар зажег над мирозданьем


И мертвецу с пылающим лицом

Он повелел блюсти Твои законы,

Всё пробуждать живительным лучом,

Храня свой пыл столетий миллионы.


Нет, Ты могуч и мне непостижим

Тем, что я сам, бессильный и мгновенный,

Ношу в груди, как оный серафим,

Огонь сильней и ярче всей вселенной.


Меж тем как я – добыча суеты,

Игралище ее непостоянства, –

Во мне он вечен, вездесущ, как Ты,

Ни времени не знает, ни пространства.

1879

На этой странице вы можете прочитать онлайн книгу «Избранное», автора Афанасия Фета. Данная книга имеет возрастное ограничение 16+, относится к жанрам: «Русская классика», «Литература 19 века». Произведение затрагивает такие темы, как «великие поэты», «лирическая поэзия». Книга «Избранное» была издана в 2019 году. Приятного чтения!