Глава 4 | Рада

Проснувшись, Рада не сразу поняла, где находится. Сев на кровати внимательно огляделась по сторонам, силясь вспомнить, как сюда попала. Ужин с братьями, такси… Она до сих пор не могла понять, как ей хватило смелости и глупости – чего уж открещиваться? – ехать ночевать к парням с такими заморочками? Она вспомнила их вчерашний разговор, и ее щеки залила краска. Стало стыдно и любопытно одновременно. Она потянулась и посмотрела на футболку, которую выдал ей Дима. На ней был рисунок черепа с розой в зубах и скрипкой, из которой рвался огонь. От нее пахло мужским гелем для душа и чем-то еще, чему она так и не смогла найти определение. Скорее всего, самим Димой. Наверное, он слушает метал и ездит по рок-фестивалям вместе со своим не очень приятным братом. Она сама еще толком не поняла, чем ей так не нравится Костя, но ей хотелось от него бежать.

Рада выключила будильник на первой же ноте и лениво поднялась. Задрала голову и посмотрела на сиреневый потолок. Странный этот Дима, все-таки, очень странный. Мало кому придет в голову покрасить потолок в такой цвет. Интересно, что он значит для него?

Приоткрыв дверь, Рада прислушалась. В квартире было тихо, похоже, братья еще спали. Она осторожно проскользнула на кухню. Ей хотелось пить. Вчерашний ужин был богат на соль и специи, и теперь ей казалось, что весь ее организм – пустыня. Налив себе воды, она тут же осушила стакан. Услышав шаги, Рада повернулась и увидела Костю. На нем были драные джинсы и белая майка. Плечи и руки покрыты татуировками. Он подошел к ней сзади и, развернув ее к себе, посмотрел в глаза.

– Доброе утро.

Его голос прозвучал низко и хрипло, вчера этих ноток Рада от него не слышала. Ей стало не по себе. Она посмотрела в его карие, почти черные глаза. В них плескалось желание.

– Привет, – прошептала Рада. – Дима уже проснулся?

– Зачем он нам? – прохрипел Костя. Его пальцы скользнули ей в волосы и легли на затылок. Рада не успела собраться, чтобы оттолкнуть его, как он привлек ее к себе и стал целовать в губы. Одной рукой подхватив ее за талию, усадил на стол. Его не смущало ни то, что Рада не отвечает на поцелуй, ни то, что изо всех сил пытается отпихнуть от себя. Он протиснулся между ее коленями и стал еще ближе, захватив ее полностью. У нее не оставалось сомнений, что еще минута, и он сделает ее своей.

От одной мысли об этом растерянность отступила и на Раду накатила злость. Она со всей дури укусила Костю за губу. Тот резко дернулся и с негодованием посмотрел на нее.

– Психованная! – прорычал он, стирая с губы кровь.

– Придурок! Сосем мозги потерял, да?! – вырываясь из его рук, сказала Рада. Но он был таким сильным, что даже не заметил ее трепыханий.

– Ты мне нравишься, – сказал Костя, не думая отпускать ее.

– А ты мне – нет! – повысила голос Рада. – И надо было бы сперва узнать об этом, прежде чем меня лапать!

– Ты что, девственница?

– Да при чем здесь это?! – еще больше разозлилась Рада и толкнула Костю. – Что, если у меня был кто-то, то я и с тобой обязана спать?

Костя с недоумением посмотрел на нее и, ослабив хватку, позволил ей спрыгнуть со стола, но все еще не спешил отпускать.

– Можем попробовать еще раз, – сказал Костя.

– Нет, – твердо сказала Рада. – Первое впечатление бывает только один раз. Ты его провалил. Не подходи ко мне больше!

Появление Димы сбило с Кости спесь, и Рада ушла. Пока она умывалась, ее еще трясло от утреннего происшествия. От сердцебиения закладывало уши. Никакого страха, только негодование и злость. Как можно быть таким идиотом?! Неужели его брат такой же? Ей очень хотелось верить, что Дима лучше и адекватней. По крайней мере, он ничего подобного не допускал. Хотя, может, и он еще удивит ее, ведь у них с братом много общего. Надо как можно скорее свалить отсюда и забыть об этих парнях навсегда.

То, что Антон увидел ее в компании другого мужчины, расстроило Раду. Ей не хотелось, чтобы он думал, что у нее кто-то есть, потому что это было неправдой. Последние три года в ее личной жизни был полный штиль. Она ни с кем не встречалась, ни флиртовала и не страдала от этого. И только общаясь с Соней и слушая ее рассказы о чудесном муже по имени Никита, Рада ощущала себя ущербной. Но эта ущербность отпускала ее, как только она приходила домой и заваливались с книжкой в постель. По крайней мере, так было до того момента, пока она не познакомилась с Брагиным.

Антон ей понравился с первого взгляда. Бывает такое: видишь человека и сразу чувствуешь к нему расположение. Тебе хочется смотреть на него, слушать, касаться. Он словно гипнотизирует тебя. Рада пришла к нему на собеседование и, выходя из его кабинета, молилась только об одном: чтобы он взял ее на работу и у нее была возможность видеть его каждый день. Она не сразу поняла, что влюбилась в него. Поначалу это напоминало ей наваждение, она тянулась к нему, как цветок к солнцу. Находила поводы, чтобы поговорить лично, задерживалась на работе, чтобы дойти с ним до парковки.

Рада знала, что Антон женат. Он носил на пальце обручальное кольцо, их свадебное фото с женой стояло у него на столе. Она не была в курсе деталей его семейной жизни, но слышала, что он очень любил свою супругу, прощая ей все. Рада не хотела вставать между ними, но с каждым днем ей становилось все труднее оставаться просто сотрудницей и держаться на расстоянии. Она смотрела на Антона и умирала от желания. Ей стали понятны солдаты, которые ради одной ночи с Клеопатрой готовые отправиться на плаху. Раньше она считала их идиотами, а сейчас даже прониклась сочувствием, ведь она стала одной из таких же несчастных.

Антон никогда не давал ей повода думать, что она ему интересна, как женщина. Он общался с ней спокойно, по-дружески, как и со всеми остальными. И как Рада ни старалась найти в этом оттенки особого отношения, их не было. Это угнетало ее намного больше, чем если бы у нее была иллюзорная надежда. Она была пустым местом для Антона, и все ее попытки сблизиться с ним, тут же натыкались на дистанцию, которая была установлена по умолчанию.

Переодевшись в форму, Рада побежала заниматься своим первым на сегодня пациентом.

Перед тем, как пойти на обед, Рада заглянула в кабинет к Антону. Тот сидел за столом и печатал. Он был сосредоточен, изредка покусывая нижнюю губу. Белокурые волосы были растрепаны и делали его похожим на сорванца. В воздухе витал запах табака, хотя Антон никогда не курил в помещении. Раде он нравился.

– Обедать пойдешь? – спросила Рада. Они перешли на «ты» на прошлой неделе, и ей тогда показалось, что это большой сдвиг в их отношениях.

– Нет, не хочется что-то, – отрешенно ответил Антон.

– Может, чаю и бутерброды принести? – спросила Рада.

– Лучше кофе, – машинально ответил Антон, продолжая работать. – Но не заморачивайся, ладно?

Рада кивнула и направилась в буфет. У нее тоже не было аппетита, но она придерживалась режима питания, чтобы не полнеть.

– Я смотрю, ты прям жить не можешь без нашего шефа! – со злой усмешкой заметила Катя, которая работала в центре массажисткой. Ей было тридцать, и она была мамой-одиночкой троих сыновей.

– Думаешь, все так серьезно? – со скепсисом произнесла Рада. Ей не хотелось вести личный разговор с такой зазнайкой, как Катя.

– Да у тебя на лице написано, как сильно ты хочешь прыгнуть к нему в постель! – сказала Катя. В голосе прозвучало раздражение и Рада догадалась, что Кате самой нравится Антон.

– Не надо вешать на меня свои сокровенные желания, – с улыбкой сказала Рада.

– Я пыталась, но этот красавчик в мою сторону даже не смотрит, – вздохнула Катя. – Кстати, а ты знаешь, что Антон сидел в тюрьме?

– Опять что-то из разряда «слухи о слухах»? – усмехнулась Рада, став на поднос две чашки.

– Нет, мне сказал человек реально знающий, – заверила ее Катя.

– Серьезно? – с недоверием произнесла Рада. Услышанное не укладывалось у нее в голове.

– Ну кто же шутит такими вещами! – возмутилась Катя.

– Идиоты? – вырвалось у Рады.

– Я тебе сказала, чтобы ты была аккуратней, – интимно произнесла Катя и доверительно посмотрела на Раду. – Ты очень миленькая, так что мало ли какая жесть придет ему в голову.

– Спасибо, что беспокоишься за меня, – медленно проговорила Рада. – Но я не думаю, что Антон – монстр, от которого надо шарахаться.

– Не шарахаться, но быть осторожней.

– И как? Как ты себе это представляешь? – пожала плечами Рада.

– Ну хотя бы не оставаться наедине, – сказала Катя.

Рада подошла к кассе и стала расплачиваться за свой обед. К Кате подлетела другая девушка и та переключилась на нее.

Быстро пообедав, Рада взяла кофе и направилась в кабинет к Антону. Робко постучалась и шагнула через порог. Она немного волновалась, впрочем, как всегда, когда видела его.

– Кофе, – ставя чашку с блюдцем на стол, тихо сказала Рада. Антон оторвался от монитора и улыбнулся ей.

– Спасибо, – устало произнес он. Взял чашку и сделал несколько глотков. – То, что надо!

– Может, что-то еще? – спросила Рада, изо всех сил желая быть полезной для него. Она не знала, как еще обратить его внимание на себя.

– Нет-нет, – заверил ее Антон. – Ты и так много для меня делаешь. А у тебя своей работы полно.

– Ерунда, мне это приятно, – тепло улыбнулась Рада и задержала взгляд на губах Антона. Ей безумно хотелось узнать, как он целуется. Она подумала, что отдалась бы ему при любых условиях и никогда бы не стала сопротивляться.

– Ну если только… – не стал с ней спорить Антон.

– Антон, я хочу во вторник отпроситься до обеда, – сказала Рада. Брагин вопросительно посмотрел на нее. – В субботу умерла моя тетушка, завтра будет прощание и кремация.

– Мои соболезнования, – поднимаясь, сказал Антон. – Почему ты сразу ничего не сказала?

– А что бы это изменило? – пожав плечами, сказала Рада, и ей захотелось заплакать. – К тому же у тебя полно своих дел.

– Можешь завтра не приходить совсем, – сказал Антон и оказался напротив Рады – так близко, что она ощутила его дыхание. – Занимайся своими делами, проведи время с семьей.

– Спасибо, – тихо сказала Рада. Ей очень хотелось встать на цыпочки и поцеловать его в щеку, но она сдержалась. – Мне надо идти.

– Да, конечно, – ответил Антон. Она направилась к двери, он – следом за ней. Они вместе дошли до лестницы. Рада с трудом поборола искушение взять его за руку, позволить их пальцам сплестись. Она осторожно приблизилась, ее плечо коснулось его плеча. Брагин взглянул на нее и, улыбнувшись, взбежал по лестнице вверх.

Дима скрылся в лифте и Рада вздохнула с облегчением. Ее немного трясло после их поцелуев, и она никак не могла понять, как позволила себе так отреагировать. Желание морем растеклось по ее телу, затопив ее всю. Давно с ней такого не было. Ладно, она будет честной – никогда. Рада перевела взгляд на отца.

– А ты куда на ночь глядя собрался? – спросила она, заметив у него в руках пакет.

– Твоя мама захотела кофе с молоком, а его дома не оказалось, – вздохнув, сказал отец. Он всегда исполнял все мамины капризы. Чего бы она ни захотела, начинало выполняться тут же, а если по каким-то причинам не получалось, могла неделями с отцом не разговаривать. – Вот, иду за ним. Что у тебя с этим парнем? – строго спросил отец. Похоже, ее объяснение его не устроило. – Ты спишь с ним?

– Нет, конечно.

– Я беспокоюсь за твою личную жизнь, – напомнил отец. – Нехорошо человеку быть в одиночестве. Тебе пара найти мужчину, с которым ты будешь строить отношения.

– Пап, я в порядке, – заверила его Рада и чмокнула в щеку. – Иди за своим молоком.

Отец хотел что–то возразить, но она быстрыми шагами направилась к двери и нажала на кнопку звонка.

– Возьми ключи, – подбегая к ней, сказал отец. – Мама ванну принимает, не тревожь ее, а то у нее опять испортится настроение!

– Черт, – пробормотала Рада. – Спасибо.

Она открыла дверь и вошла в квартиру. Сразу увидела свою связку ключей, лежащую на полке. Тут же схватила их и сунула в сумочку. Сбросила туфли и прислушалась. В ванной тихо журчала воды и играла классическая музыка. Значит, это надолго.

Рада вздохнула и прошла на кухню, налила себе воды в стакан и залпом осушила его. У нее еще дрожали ноги и она села на краешек табуретки. Дима целовался не так, как его брат и, ее тело иначе реагировало на его поцелуи. Ей было хорошо, даже слишком хорошо. Останься они в лифте чуть дольше, все бы закончилось иначе. Она бы отдалась ему. Ей вдруг стало стыдно перед Антоном и теми чувствами, что она к нему испытывала. Рада налила себе второй стакан воды и сделала несколько глотков. В животе заурчало. Она вспомнила, как ее задели слова Димы о том, что у него были сотни девушек. Да он же кобель! Хотя с таким образом жизни неудивительно. Впрочем, она еще не настолько хорошо его знает, чтобы судить.

Рада все еще была под впечатлением от того, что братья делят девушек на двоих. Возможно, и с ней они хотели поступить так же, но что-то пошло не так. Или, может быть, у них какой-то свой план. Она поежилась от такой перспективы и поняла, что такое точно не для нее.

– Ты поужинала? – заглядывая на кухню, спросила мама. Лицо ее разрумянилось, кожа блестела от крема. Каштановые волосы мокрыми прядями разбросаны по плечам. У нее был точеная фигура, которой могла позавидовать любая юная девушка, и высокая грудь. Синие глаза оставались ослепительно яркими и словно жалили, когда она пристально смотрела.

– Я перекусила в кафе, – сказала Рада.

– Ты сегодня поздно. У тебя было дежурство?

– Нет, я была с другом в кино, – ответила Рада. – Мам, кремация тетушки завтра в одиннадцать. Ты будешь?

– Я еще не решила, – ответила мама и отвернулась.

– А папа?

– Ну, он точно будет, – усмехнулась мама. – Разве он может предать свою любовь?

– Ты о чем сейчас?

– Он всегда был неравнодушен к Зое, – с презрением сказала мама. – Ее мнение всегда было важнее того, что скажу я. Зоя же идеальна во всем.

– Мам, она умерла, не надо о ней говорить таким тоном.

– Еще одна ее поклонница! – рассмеялась мама. – Что вы все в ней нашли?

– У нее был ребенок? – спросила Рада.

– С чего ты взяла? – нахмурилась мама.

– Нашла бирку из роддома в ее вещах. Почему я об этом ничего не знала?

– Потому что ребенок умер, и говорить тут было не о чем, – пожала плечами мама. – Ты – как медик – должна знать, что такое случается.

– Как это произошло?

– По недосмотру врачей. Малышка родилась недоношенной, – ответила мама. Рада хотела возразить, что ребенок, весящий три пятьсот, вряд ли может быть недоношенным, но в дверь позвонили. Похоже, вернулся папа. Мама ушла открывать, а она задумчиво допила воду. Что-то странное творится в их семье. Надо поговорить с отцом. Может быть, он окажется более откровенным.